Я внимательно посмотрела на него, чувствуя, что эта тема значит для него куда больше, чем его собственный студенческий проект.
– Ты собираешься к экзаменам писать о нем? – спросила я.
– Нет, – Рован покачал головой, – сделаю что-нибудь попроще… Например, анализ огневой мощи Артезианского способа запуска огненных стрел.
Ага, проще некуда… Я хмыкнула.
– Тогда почему вспомнил сейчас?
Рован долго молчал и только потом сказал:
– Не знаю. Это место… – он свел брови и, отвернувшись от пелены снега, медленно ползущего над парком, посмотрел на меня, – оно напоминает мне о нем.
Рован снова замолк, подбирая слова.
– Обычно я очень остро ощущаю, что мир, в котором нахожусь – это только отражение чего-то большего. Места, которое я готов искать всю жизнь.
– А теперь? – я встала и, не выпуская термоса из рук, пересела на скамейку, на которой сидел Рован. Наши бедра соприкоснулись, обжигая друг друга, но я так и не поняла, ощутил он это прикосновении или нет.
– А иногда… Когда мы здесь… Мне кажется, что истинный мир – он тут, под куполом. Что представления древних были верны. И мы сейчас сидим в самом настоящем пузырьке, а все, что находится за пределами нашего купола – только отражения и блики в гранях пузырьков.
Я молчала. Это было хороший момент, чтобы поцеловать его, потому что я отлично понимала, что он имеет в виду. Меня никогда не мучили мысли о том, в настоящем мире мы живем или нет. Но именно здесь и сейчас все казалось мне куда более настоящим и важным, чем всегда.
И все же я не стала его целовать. Просто положила голову на плечо и какое-то время смотрела на снег, так же как и он.
– Ты хочешь туда попасть? – после долгой паузы спросила я.
– Не знаю… – сказал Рован задумчиво, – иногда лучше сохранить мечту, чем увидеть, что там, где она была, остался только тлен.
Мы сидели так, пока не стемнело, почти не разговаривая и просто наслаждаясь тем ощущением, которое связало нас, а когда Рован проводил меня до женского корпуса, и я легла спасть, мне впервые приснился странный сон.
Я брела по серой гладкой поверхности, не имевшей краев. Все четыре горизонта тонули в серой мгле. Там, в тумане, мерцали блудные огоньки, то вспыхивавшие, то исчезавшие в сизом сумраке. А если поднять голову, можно было разглядеть на небе единственную яркую звезду, свет которой заливал эту бесконечную пустошь.
Я осознавала, что попала сюда через портал, но как ни старалась, не могла вспомнить, где его искать.
Мысли путались, в памяти то всплывали лица давно забытых людей, то, напротив, я не могла назвать, как ни пыталась, имен тех, кто окружал меня каждый день.