Что означала капитуляция для итальянцев, проживавших во Франции? Зарини, рукопись которого я могу читать без перевода Карло, подчеркивает серьезность ситуации, сложившейся для итальянских иммигрантов, приводя причины их отказа принять капитуляцию Бадольо:
«Так или иначе, всем итальянцам пришлось иметь дело с последствиями 8 сентября и этой злосчастной измены. Но если в некоторых странах они отделались достаточно легко, то для нас во Франции это был настоящий удар. События того рокового дня повергли в смятение и отчаяние все итальянское сообщество во Франции. Многие были в страхе, но у многих это вызвало и гнев. Это была унизительная моральная пощечина – не стоит забывать, что мы жили в исключительно ксенофобской стране, привыкшей презирать и унижать все иностранное, особенно итальянское. Честь и престиж итальянцев пали как никогда низко, и нам пришлось испытать на себе не только вполне понятную реакцию немцев, их недоверие и подозрительность, но и реакцию французов, которая оказалась еще хуже. И во многих из нас словно что-то взорвалось; мы не желали больше терпеть бесконечное презрение французов, еще более усугубившееся после этого постыдного предательства. Мысль о покинутой и попранной родине довершила остальное: более молодые и идеалистически настроенные итальянцы решили действовать. Они захватили итальянские государственные здания, в спешке покинутые чиновниками, утверждая этим актом, что Италия продолжает существовать и после 8 сентября. Эти молодые люди день и ночь охраняли дипломатические здания и фашистские клубы, вооружившись дробовиками или еще каким-либо импровизированным оружием. Удивительно, но в те осенние дни 1943 в итальянских дипломатических представительствах оказалось больше людей, чем когда-либо: даже антифашисты приходили туда, желая узнать последние новости. Все итальянцы чувствовали необходимость держаться вместе, объединившись в некоей коллективной самозащите. Потом 12 сентября 1943 по радио пришли неожиданные вести об освобождении Муссолини, и, несколько дней спустя, об основании Итальянской Социальной Республики (Republica Sociale Italiana, RSI)».
Я спросил Карло, как восприняли итальянские иммигранты эти новости. Найдя в рукописи Кальчинелли нужную страницу, он стал переводить:
«Наконец Муссолини на свободе. Может быть, еще возможно взять в руки оружие и показать всему миру, что итальянцы тоже могут умирать во имя чести. Важно чувствовать себя человеком, а не шакалом, и иметь возможность смотреть в зеркало, не испытывая стыда и отвращения. С этого дня сотни молодых итальянцев во Франции начали искать возможность взять в руки оружие и сражаться за Италию».