— Скандал я вам обеспечу, — с угрозой в голосе пообещал Гена. — Не беспокойтесь об этом.
— Эй, не перестарайся! — Шатров погрозил ему кулаком. — Если меня с этого дела попрут, кто тебе инфу скидывать будет? Ладно, проехали. В любом случае, пока я рапорт напишу, пока он все кабинеты пройдет — хорошо, если завтра к вечеру наружку выделят. Где Лера может пока переночевать? Хотя, можно и в камере немного посидеть, там уж точно охрана будет…
— Ну и шутки у тебя… у вас! — вырвалось у меня.
— Давай на ты, — согласился Шатров. — Да какие тут шутки, я реально за твою жизнь опасаюсь.
— Лера может пожить у меня, — предложил Шнайдер. — Готова?
— Да, — активно закивала я, готовая согласиться даже на предложенную Шатровым камеру.
— Я еду с тобой! — заявил Гена.
— Нет! — одновременно ответили мы со Шнайдером и переглянулись. Он выглядел озадаченным, у меня внутри снова закипала ярость, вытесняя даже животный страх. Да что ж такое, мало мне маньяка, теперь еще этот малахольный будет меня преследовать? А ведь я утром все ему высказала!
Гена сжал зубы, снова засунул руки в карманы и отошел. Шнайдер галантно помог мне подняться, и мы поехали к нему.
Вопреки ожиданиям, жил он вовсе не в особняке допетровских времен, а в небольшой двушке в высокой послевоенной “сталинке”. Единственное, что радовало — в крошечном закутке, сбоку от лифта, за большим стеклянным окном сидела старушка-вахтерша.
Обстановка в квартире тоже была вполне спартанской. Впрочем, сил на изучение квартиры у меня просто не оставалось, поэтому я с благодарностью выпила заботливо принесенный мне зеленый жасминовый чай со сладким ароматом, и даже попросила еще чашечку, затем приняла душ, надела заранее подготовленный красный банный халат и почти без чувств опустилась на покрытый бархатным синим покрывалом диван. Нервная дрожь утихла, по телу разлилось приятное тепло. Уже засыпая, почувствовала, как меня укрывают сверху мягким пледом, и отрубилась.
Если бы я была тщеславной, на следующий день я стала бы самой счастливой девушкой на свете. Телевидение посвятило мне целую передачу в прайм-тайм, где меня успешно заменяла большая цветная фотография, зато активно выступали Шнайдер, Гена и Шатров. Обе городские газеты дали огромный анонс, где обещали завтра поведать в деталях животрепещущую историю о том, как страшный маньяк Водяной начал охоту за очередной девушкой, собираясь утопить ее живьем. Но вместо радости от внезапно свалившейся популярности, при виде очередного громкого заголовка меня начинало подташнивать.
Единственно, на что приятно было посмотреть по новостям в течение дня — на красивую физиономию Шнайдера, похожего на актера немого кино — с гладко зачесанной копной черных волос, уточненным лицом и гипнотически-ласковым взглядом бездонных темных глаз. Уж не знаю, как с клиентами, но с поклонницами у дяди скоро будет полный порядок, с досадой подумала я. А ведь я беспокойно спала в соседней комнате всю ночь, всхлипывала и иногда даже просыпалась от внезапной тревоги. Неужели он ничего не слышал, неужели у него ни разу не возникло желания зайти и меня утешить? Не слишком же я привлекательна для мужчин… Хотя, вон у Гены я неизменно пользовалась повышенным спросом. При отсутствии, так сказать, конкуренции со стороны.