Брант, с широкой улыбкой на лице, подошел и заключил Адама в медвежьи объятия.
– Здорово, старина. Давненько мы не виделись. – Он отстранился и изучающе взглянул на друга. – А ты совсем не изменился: все такое же страшилище, каким я тебя помню.
Адам рассмеялся. То, что они подружились с Брантом, было сродни чуду, настолько они были разными: веселый повеса Брант, из богатой и благополучной семьи, и Адам, оставшийся сиротой подростком. И если бы не его состоятельный дядя, который взял Адама в свою семью, став его опекуном, хотя и без большой охоты, жить бы Адаму в приемной семье, а не в шикарном поместье, где он чувствовал себя белой вороной.
– Ха, а ты все так же кичишься своей неотразимостью? – не остался в долгу Адам. И в его словах была доля правды – светлые, с рыжеватым отливом волосы, и ярко‑синие глаза делали Бранта похожим на ангела эпохи Возрождения. Хотя по характеру Брант был отнюдь не ангел.
– Примерно так все и считают, – ответил Брант. Он указал на пожилого мужчину рядом с ним. – Надеюсь, ты помнишь моего отца.
Адам подошел к столу и протянул руку.
– Мистер Терренс, рад видеть вас снова.
– Можете называть меня Эдвард. Мы все теперь уже взрослые, – ответил он, пожав руку Адама.
– Хорошо, – согласился Адам, хотя ему нужно будет привыкнуть к такому обращению.
Все трое сели за стол. Адам устроился напротив отца и сына.
Брант глубоко вдохнул, подчеркивая важность момента, и начал:
– Наша просьба может показаться необычной, учитывая тот факт, что ты стоишь во главе крупного агентства безопасности и больше не занимаешься практической работой. К тому же ты лично знаешь персону, о которой пойдет речь.
При последних словах Бранта в голове у Адама раздался тревожный сигнал.
Брант тем временем продолжил:
– И тем не менее я все же ее озвучу.
Адам закинул ногу на ногу и спокойно спросил:
– Так о чем, собственно, идет речь?
Брант шумно выдохнул и, отведя взгляд на панорамное окно, неохотно произнес:
– Дело в Ани.
Адам постарался скрыть свою реакцию на это имя, что далось ему с трудом, несмотря на профессиональную выучку.
– Твоя младшая сестра.
– Да.
– Что‑то случилось? Последнее, что я слышал, – она на пути к музыкальному Олимпу. Аникита Терренс считается пианисткой мирового класса в свои двадцать шесть лет.
Брант кивнул. Его лицо светилось гордостью за сестру.
– Это правда. Она недавно получила приглашения дать сольные концерты в Париже и Брюсселе.
– Она унаследовала талант от своей матери, – с грустью добавил Эдвард. Мать Бранта и Ани скоропостижно скончалась больше десяти лет назад.