Она и сама прекрасно это понимала. Многочасовые занятия за инструментом с раннего детства. Бессонные ночи сочинительства и репетиций перед выступлениями. И бросить теперь все из‑за пасквиля в бульварной газетенке?
– Возможно, я стану преподавателем музыки. Неплохая профессия и гарантированный заработок.
Адам взял ее руку и тихонько пожал. Ани немедленно вспомнила, как эти руки ласкали ее вчера… Горячая волна разлилась по телу.
«Прекрати немедленно», – внутренне приказала себе она.
– Не делай поспешных выводов, – продолжил Адам.
Ани понимала, что Адам прав. Но правда заключалась в том, что последние события потрясли ее гораздо больше, чем она хотела себе признаться. И вопрос в том, что ей теперь с этим делать?
У Адама была тысяча разных дел, и сейчас, когда он нашел Ани, нужно немедленно ими заняться. Тем не менее они продолжали сидеть на скамейке, как обычные туристы.
Ани тяжко вздохнула.
– Мойра пытается убедить меня собрать пресс‑конференцию. Она считает, что это крутой пиар‑ход.
– Но ты не сторонник этого предложения?
– Абсолютно нет.
– Если передумаешь, немедленно дай мне знать. Подобное мероприятие требует тщательной подготовки.
– Я не передумаю.
– Ладно.
Ани хихикнула.
– Хотя мои ученики из центра были бы в восторге, если бы увидели меня онлайн.
– Ты постоянно о них думаешь, да?
Искренняя улыбка тронула ее губы.
– Именно из‑за них я так переживаю за случившееся.
– Как так?
Ее улыбка погасла.
– Мысль о том, что папарацци будут следовать за мной по пятам даже в детском центре, невыносима. И еще не хочу, чтобы кто‑то копался в моем прошлом.
– У тебя много скелетов в шкафу? – пошутил Адам.
Она хлопнула его по плечу:
– Нет, конечно. Но есть моя мама.
Адам чертыхнулся про себя. И как он не подумал об этом.
– Я не хочу, чтобы имя мамы или обстоятельства ее смерти трепала желтая пресса. Отец просто не вынесет этого.
Адама охватило чувство глубочайшей вины. Он не должен был позволить этому случиться. Он снова подвел женщину, которую призван защищать.
– Возможно, интерес к твоей персоне скоро угаснет, – попытался слукавить Адам. Он знал, что новые гастроли лишь подогреют интерес к восходящей звезде. После вчерашнего концерта он нисколько в этом не сомневался.
Главный вопрос – готова ли она к этому. Что‑то ему подсказывало, что у нее сильный характер, несмотря на внешнюю хрупкость.
– Почему у меня такое чувство, что ты пытаешься сказать мне то, что я хочу услышать? – спросила Ани.
– И это срабатывает?
– Возможно. – Она улыбнулась, и на душе у него потеплело.
– Музыка для меня – жизнь. – Ани вздохнула. – Публика не понимает, что это значит. – Она уставилась в пространство и замолчала.