— Массаж и всё такое?
Алёна помотала головой.
— Не знаю. Он говорит, им запретили это обсуждать даже со своими. Нам, если что, тоже запретили, не забудь.
— А остальные четверо? Она сказала, у неё восемь подопечных сейчас.
— Я пока даже не знаю, кто это, — сказала Алёна. — Всё это странно, да?
Олег покачал головой. Странно — не то слово. Главный вопрос: кому это потребовалось? И второй вопрос: как удалось сделать такое, всё это исчезающее масло и разбитые стёкла?
— Ладно, — Алёна взяла его за руку. — Идём разминаться. И расскажи мне ещё про космос.
* * *
На этот раз тренировка обошлась без новых рекордов — но и Алёна, и Олег заметили, что каждая новая попытка — новый прыжок — тратят меньше сил.
— Я позавчера прыгнула всего четырнадцать раз и уже с ног валилась, — удивилась Алёна. — А сегодня уже двадцать раз, и ничего.
Вяземская кивнула и сделала пометки в своём рабочем журнале.
— Так и должно быть, — сказала она. — Мускулатура адаптируется под нагрузки. У вас есть вопросы, Алёна?
— У обоих, — уточнил Олег.
— Я уже знаю про Артура и Ольгу, — сказала Алёна. — Только не ругайте их! Я пообещала, что скажу только Олегу. С нами ведь тоже случилось примерно то же самое. Скажите, а ещё с кем-нибудь?
Вяземская отрицательно покачала головой.
— Даже с остальными четырьмя? Анна Григорьевна, мне страшно. — Алёна смотрела на неё, поджав губы. — За нас всех. Ну не могло такого случиться! И никто в лагере больше не заметил! Кроме вас и нас пятерых. Ну, ещё Антон знает, Вика ему рассказала.
— Поверьте, я сама в недоумении, — Вяземская посмотрела в глаза Алёны. — Служба безопасности исследовала всё: и помещения спортзала, и жилые корпуса. Никаких следов диверсий, никого постороннего. Камеры наблюдения работают круглосуточно, там тоже не к чему придраться.
— Вы и сами чуть не убились! — Алёна взяла тренера за руку. — Ведь правда? Если бы мы не успели вам крикнуть!
Вяземская покивала, улыбнулась Алёне и взяла её ладонь в две своих.
— Алёна, что вы предлагаете? Никто ни с кем не связывался, не выдвигал никаких требований. Я попросила руководство усилить меры безопасности и сообщать о каждой неисправности, о любом странном происшествии. Что бы вы предложили?
— Я не знаю, — вздохнула Алёна. — Мне просто страшно, вот и всё.
— Вы готовы бросить наши занятия и отказаться от борьбы?
— Нет! — тут же ответила Алёна. — Кажется, понимаю. Нас хотят испугать? Чтобы мы отказались от соревнований?
— Всё возможно. Если бы служба безопасности отыскала хоть какие-то факты, я бы первой предложила или перенести соревнования, или принять усиленные меры. Вплоть до того, чтобы к каждому спортсмену приставили телохранителя. Мы и так теперь проверяем дважды в сутки все помещения, весь инвентарь, всё. Я не могу требовать от руководства большего, у меня нет оснований.