— Вы расскажете нам, что это за… Процедура и как она действует?
— Да. На самом деле всё в том документе, который вы подписали. Если вам интересны медицинские подробности, я попрошу вначале подписать соглашение о неразглашении.
— Без проблем, — согласился Олег. — А сколько людей… — он замялся, не зная, как сформулировать.
— На скольких людях проверялась эта методика? — уточнила Вяземская. — Хорошо, я полагаюсь на вашу ответственность. Три тысячи сто восемнадцать человек, не считая спортсменов «Ad astra».
У Олега голова пошла кругом. В переносном смысле.
— Постойте, но если столько спортсменов… Где же новые рекорды, их же не было столько!
— Это не спортсмены, — Вяземская сняла медицинский халат, маску и перчатки и улыбнулась. «Естественная реакция организма», по счастью, прошла. И почти перестала кружиться голова. — Это люди с врождёнными нарушениями работы нервной системы, с атрофией мускулатуры, с инвалидностью разного рода. Теперь все они могут жить полноценной жизнью.
— А… Сколько спортсменов?
— Двадцать четыре, — сказала Вяземская и помогла Олегу встать со стола. — Не считая вас. У методики есть побочные эффекты, но они проявляются в очень редких случаях, когда у человека есть определённые врождённые заболевания. Я очень тщательно проверяю каждого потенциального участника программы. Методика прошла международную сертификацию, но только в России её встретили в штыки.
Олег вздохнул. И всё равно он ощущал себя немного подопытной мышью.
— А все эти странности с работой зрения, слуха…
— Это у всех, — согласилась Вяземская. — Временное состояние — оно пройдёт и больше не повторится. Методику начали применять двадцать восемь лет назад. Под строжайшим наблюдением врачей. Я не стала бы подвергать вас такому риску, Олег. Вы не морские свинки.
— Иногда мне кажется, — Олег застегнул шорты и надел футболку, — что вы мысли читаете. Но почему именно мы? Здесь ведь двести сорок человек!
— Интуиция. Я познакомилась с каждым из вас вначале заочно. И только после личной встречи принимала решение. Олег, все действия методики обратимы. Если вас что-то пугает или что-то ещё не устраивает — я могу отменить все изменения. Это не больно и займёт не более недели. В качестве приза вы всё равно будете и сильнее, и быстрее, чем прежде — полностью это пройдёт только через два-три года.
— Нет, — покачал головой Олег. — Только если силой заставите. Я с детства хотел лететь выше неба. И теперь, похоже, сумею.
— Выше неба? — улыбнулась Вяземская. — Не расскажете подробнее?
— Мама говорит, что дед любил подбрасывать меня в воздух, когда я был совсем маленьким. Мне очень нравилось. Я спрашивал его, смогу ли я взлететь выше неба, и дед всегда говорил, что смогу. Я сам не помню, если честно.