Верховный маг сдавленно закашлял и удивленно дернув себя за бороду обратился к Осипову:
— Ваше Величество. Считаю, что следопыт наземной артели по имени Ранбарт полностью искупил свою вину с помощью шестидневного нахождения в темнице и согласно вашему мудрому распоряжению должен перейти непосредственно под моё личное руководство.
Инженер уже и сам смекнул, что на этот раз ошибся насчет того, что наземный следопыт зря ест свои грибы. Похоже этот гном занимается своим делом самым усердным образом. Вот только его имя, ну никак не нравилось королю. Вернее не само имя, а то что гном является тезкой Ранбарта. Поэтому король посовещался с Хранителем традиций и с его одобрения одарил следопыта новым именем. За особые заслуги в деле наземной ходьбы. А так как следопыт хитрым выражением лица и общей шустростью напомнил инженеру его гуковского соседа по подъезду Вовку Батова, то и назвал его Николай соответственно «Владимиром».
К этому моменту Осипова скрутил очередной приступ голода. Чтобы придти в себя Николаю пришлось выпить большой кубок воды и немедленно приступить к следующему важному делу. На этот раз настоящий Ранбарт подвергся перекрестному допросу, похвален за доставку доски для рисования в тронный зал и отруган за излишнее доверие слухам про мятеж бывшего рода. В результате прилично ошеломленный парень забрал из толпы мятежников своих гномов, а доска для рисования заняла почетное место слева и чуть сзади от короля. К сожалению в суматохе никто не обратил внимание на лежащих на основании доски виночерпия и его помощника. Да и как тут обратишь? Ведь вскоре начался королевский суд, а там король принялся выносить обвинительные приговоры. Ему в этом активно помогали Верховный маг и Хранитель традиций.
Сама процедура правосудия проходила в спокойной и будничной обстановке. Словно в Рудном по три раза в день суды над бунтовщиками происходили. Павел Анисимович коротко зачитывал приговор, Дильбарт важно кивал, а Его Величество наполненный до предела смирением кротким милостиво утверждал. Постоянно доносящийся шум с площади никаким образом не нарушал ритмичный конвейер правосудия. Напротив, удачно подчеркивал неотвратимость наказания.
Дружинники без проволочек выводили осужденных из зала. Счастливо улыбающиеся мятежники не веря в свою невероятною удачу радостно поглаживали бороды и энергично растирали шеи. А как тут не порадоваться? Всегда бунтовщикам или головы рубили или в лаву сбрасывали. А тут еще неприятные новости с обеда пришли насчет усекновения жуткого. Но, слава Владыке, обошлось без древних ужасов. Да и голову никому не отрубили. А про лаву речь и не заходила. Имущество конечно отобрали. Без этого никак. И на ремонт стены отправили. Это тоже не очень страшно, хотя конечно непривычно. Минут через тридцать, утомленный от напряженного рабочего графика Осипов, утвердил последний приговор бывшему Хозяину Замка Фридхарду. И немедленно назначил его временно исполняющим обязанности старейшины штрафной артели. На этом категорически настоял Нагибин. Он весьма убедительно объяснил сюзерену, что рушить исторически сложившуюся вертикаль власти в данном случае крайне неуместно. Наоборот, такое положение дел поспособствует большей производительности труда и укрепит дисциплину в штрафной артели.