Слегка запинаясь, я объяснила, что платить не будет уже никто, но я не могу оставить на свободе маньяка, похищающего детей. Кого угодно, только не его. И кроме того, я не могу оставить в беде Машу. А для нее и Оскара отставка — настоящая трагедия.
— Ух ты, мисс Марпл… мы умеем дружить? — он аж присвистнул.
— Ты решил меня оплевать полностью? — чувство юмора начало отказывать, кровь прилила к щекам. — Все, больше о себе ничего рассказывать не стану. Давай лучше о подозреваемых поговорим.
— Полина, да я по жизни гавнюк, — мирно ответил Георгий. — Я как раз тебя встретил и подумал: мы созданы друг для друга, она точно такая же!
Я невольно прыснула еще больше покраснев, но злость внезапно прошла. А ведь он прав, своим нестандартным юмором я часто обижаю людей. Так какое у меня право осуждать Георгия?
Он потянулся, встал со стула и пересел на узкий диванчик, где спала мама, если ей приходилось сторожить Лику в мое отсутствие. Диванчик был хлипкий, пружины протяжно заскрипели под упитанным журналистом, но тот лишь рассеянно оглянулся и продолжил: — С подозреваемым у нас негусто. Вернее, пока один: мэр, дочери которого якобы нужна пересадка печени. Но мы выяснили, что это не так. Никакого компромата на него нет — глубоко женат с ранней юности, дочери семь лет, этой осенью пошла в первый класс. Школа обычная, не элитная, близкая к народу, так сказать. Снимаем подозрения?
— Да… неверное, — я неуверенно кивнула. — Слушай, но вот из-за жуткого скандала мэра сняли. Кому это выгодно? Вице-мэру! Он пока временно коронован, но потом же так и останется на посту. Я тут подумала — вот эти дикая история с отрезанной головой… нормальному маньяку такая слава ни к чему. Ему чем тише — тем лучше, больше жертв можно убить безнаказанно. А вот если кому-то нужна именно огласка… нужно, чтобы до Москвы дошло… разве это был бы не лучший способ?
— Да, тут уже точно огласка будет, — кивнул Георгий. — Ладно, давай обсудим Тостоногова. Дай Бог памяти… да, точно, он вдовец. Года два назад его жена и дочка погибли в автокатастрофе.
— И ты молчал! — ахнула я. — Сколько лет было дочери?
— Восемь, — он растерянно посмотрел на меня, затем достал мобильный и быстро застучал по экрану. — О чем тут говорить? Такие трагедии случаются, и не так уж редко. Она с матерью поехали на прогулку на его“ Волво”, на повороте машину занесло, и она упала с обрыва в реку. Двери заблокировались, и выбраться женщине с ребенком не удалось.
— Два года назад, — я схватилась за голову. — И после этого начали пропадать девочки с площадок возле школы. “Школьный фотограф” уводил их на фотосессию, откуда они не возвращались.