Мне пришлось упираться ногами, чтобы не повернуться и не убежать. Я бы все равно далеко не ушла. Не с моей матерью, стоящей на пути. Не с блестящей толпой людей, наблюдающих за этой маленькой сценой, как стервятники, почуявшие кровь на ветру. Нет ничего, что эти люди любят больше, чем драму, и сцена с Деметрой и Зевсом приведет к последствиям, с которыми я не хочу иметь дело. В лучшем случае это разозлит мою мать. В худшем случае я рискую стать заголовком в журналах сплетен, и это приведет меня в еще более горячую воду. Лучше просто переждать это, пока я не смогу сбежать.
Улыбка Зевса слишком теплая.
— Персефона. Ты сегодня прекрасно выглядишь.
Мое сердце забилось, как птица, пытающаяся вырваться из клетки.
— Спасибо, — бормочу я. Мне нужно успокоиться, успокоить свои эмоции. У Зевса репутация
человека, который наслаждается страданиями любого, кто слабее его. Я не доставлю ему удовольствия знать, что он пугает меня. Это единственная сила, которая у меня есть в этой ситуации, и я не собираюсь от нее отказываться.
Он придвинулся ближе, вторгаясь в мое личное пространство, и понизил голос.
— Я рад, что наконец-то у меня есть возможность поговорить с тобой. Я пытался загнать тебя в
угол последние несколько месяцев. — Он улыбнулся, хотя улыбка не доходит до его глаз. — Этого достаточно, чтобы заставить меня думать, что ты избегаешь меня.
— Конечно, нет. — Я не могу отступить, не наткнувшись на свою мать… но я несколько секунд
серьезно обдумывала этот вариант, прежде чем отказаться от него. Мама никогда не простит мне, если я устрою сцену перед всемогущим Зевсом. Пережди это. Ты можешь это сделать. Я выдавливаю из себя яркую улыбку, даже когда начала повторять мантру, которая помогала мне пережить последний год.
Три месяца. Всего девяносто дней отделяют меня от свободы. Девяносто дней до того, как я смогу получить доступ к своему трастовому фонду и использовать его, чтобы выбраться из Олимпа. Я смогу это пережить. Я переживу это.
Зевс практически сияет мне, излучая теплую искренность.
— Я знаю, что это не самый традиционный подход, но пришло время сделать объявление.
Я моргнула.
— Объявление?
— Да, Персефона. — Моя мать подошла ближе, стреляя кинжалами из глаз. — Объявление. — Она
пытается передать некоторые знания непосредственно в мой мозг, но я понятия не имею, что происходит.
Зевс снова берет меня за руку, и моя мать практически пихает меня вслед за ним, когда он направляется в переднюю часть комнаты. Я бросила дикий взгляд на свою сестру, но у Психеи такие же широко раскрытые глаза, как и у меня сейчас. Что происходит?