Я обошел стоящего столбом и впавшего в прострацию деда и пошел на выход. Вышел на крыльцо, следом вышла Кристина. Выдохнул, до конца успокаиваясь: — Не слушай, что он там наболтал. Ты самая лучшая.
— Да я и не слушала, — она прижалась ко мне плечом. — Не переживай, как-нибудь справимся.
— Обязательно.
Мы спустились с крыльца и успели сделать пару шагов, когда из дома вывалился дед: — Постойте! Это же княжеский гнев!!! Стойте же!
От вида напыщенного и самовлюбленного старика ничего не осталось. Теперь в его глазах горел фанатичный огонь. Он как взъерошенный мальчишка сбежал по ступеням и схватил меня за руку: — Гнев! Это был гнев! Сподобился увидеть чудо! Я ведь о нем только в хрониках нашего рода читал! А тут у мальчишки настоящее княжеский гнев… Пойдемте, пойдемте же в дом! — он потянул меня за руку обратно.
Я вырвал руку: — Старик, а ты ничего не попутал? Ты только что выставил нас за дверь, обозвал мою женщину, и зовешь обратно чаи гонять, как ни в чем ни бывало?!?
Дед рухнул на колени прямо в снег: — Простите, простите старого! Совсем я в глуши одичал, думал, вы — стервятники. Не держите зла, простите Христа ради!
Кристина дотронулась до меня и чуть кивнула головой. Хм, а жизнь-то налаживается!
* * *
Уезжали мы домой поздно вечером. Петр Алексеевич предлагал нам остаться на ночь, но надо было взять паузу, чтобы у всех улеглись первоначальные эмоции. Наше дело разрешилось к всеобщему удовольствию. Я рассказал свою урезанную историю, что одаренный сирота, что не хочу идти в чужой клан в кабалу, а хочу быть князем и главой клана, Кристина же дополнила мой рассказ своим чудесным исцелением и демонстрацией Силы жизни. Петр в ответ нам поведал историю угасания рода, что он надеялся возродить фамилию и вообще. Но не сложилось, и он уже потерял всякую надежду. А потом Сатины пытались наложить руки на его невеликое имущество, поэтому и вышла наша первая встреча такой нервной. Но, это все к лучшему. Иначе, он бы не увидел так поразивший его огонь. А теперь он верит, что фамилия возродится. На этом Петр прервался, отвернувшись к окну и промокнув глаза. Потом мы с ним выпили по рюмке чая за знакомство, потом за здоровье, потом хозяин дома грозил кому-то невидимому, смешно потряхивая сухоньким кулачком, потом мы вместе, изучая, ползали по фамильному дереву, разложенному на полу…
В общем, Петр Алексеевич обещал заняться моим усыновлением и внесением моего имени в Бархатную книгу в ближайшее время. Мне же нужно будет только получить новые документы на фамилию Шонурова и принять дворянскую присягу. Я еще попросил, чтобы он мне заодно имя поменял на Ярослав. Привык я к нему в прошлом мире, прости Яромир, но человек я далеко не мирный. В общем, буду опять Славой. Мы обменялись с Петром Алексеевичем адресами и договорились о следующей встрече. Теперь оставалось только ждать.