К окончанию праздника ей стало жарко в одежде, она опьянела от слишком большого количества выпитого эля. Шилхара подошёл, когда она пожелала спокойной ночи остальным женщинам.
— Кардук хочет снова поговорить со мной. Возможно, он знает что-то, что поможет нам победить Скверну. — Его лицо помрачнело. — Курманам требуется вечность, чтобы закончить разговор. Обычно он включает в себя ритуальное воскуривание трубки, эль, ещё одну трубку и снова эль. — Он слабо улыбнулся. — Мне повезёт, если я увижу постель к рассвету. А ты возвращайся и поспи. Мы уезжаем завтра, и я хочу, чтобы хоть один из нас отдохнул.
Мартиса жаждала прикоснуться к нему, но слишком многие на неё смотрели, а курманы не проявляли прилюдной привязанности ни к кому, кроме детей. Вместо этого она ограничилась поклоном.
— Я буду ждать.
Она проводила его взглядом, прежде чем направиться к их дому. Мартиса сложила угли в очаг для костра, сбросила одежду и забралась под одеяла, которые Шилхара ранее сбросил с кровати. Через несколько мгновений она уже спала.
Сильный запах табака пробудил её от глубокого сна. Одурманенная сном и остатками эля Мартиса перекатилась на бок. Высокая фигура Шилхары вырисовывалась в свете очага. Он сидел и курил трубку.
— Ты вернулся, — пробормотала Мартиса. — Который сейчас час?
Угли в трубке затрещали, когда он набрал полный рот дыма. Она разглядела лишь резкие очертания лица, но глаза в отблесках огня горели красным пламенем зверя.
— Самый тёмный. Ложись спать. Я скоро буду.
Мартиса нахмурилась, гадая, лишил ли её эль рассудка. Голос Шилхары звучал эхом Скверны и был пустым и холодным, точно склеп.
— Должно быть, ты сегодня хорошо выпил. Какой трезвый мужчина станет рассиживаться в холодной темноте, когда его женщина спит одна в тёплом доме?
Длинная тень Дерсимы легла на ноги Шилхары. При ярком свете луны он не смог разглядеть её лица, но судя по тону голоса говорила она в шутку, слегка поддразнивая.
— Сколько шимиинархи ты сегодня осушил?
— И даже близко недостаточно. — Он похлопал по земле рядом с собой. — Не хочешь присесть, тётя? Разделить со мной трубку? — Он поднял кожаный мешочек и чашу. — Здесь хватит архи, чтобы опьянить нас обоих. — Его голос был едва слышен, он охрип от слишком большого количества дыма и бушевавшего в душе хаоса.
Дерсима приняла приглашение и устроилась рядом с Шилхарой. Она благодарно кивнула, когда тот передал ей трубку. Лунный свет полностью лёг на её костлявое лицо, отчего Шилхара заметил проницательный взгляд родственницы даже сквозь дымку матала, который она выпустила из трубки.