Следующим днём они вернулись в Нейт, но Шилхара оставался молчаливым и рассеянным. Даже страстно овладевая ею ночью, он почти ничего не сказал, хотя взирал на неё тёмными глазами с полыхающим внутри пламенем. Теперь он спал, не замечая её движений. По крайней мере, она так думала.
— Тебе не нужно ходить на цыпочках. Я не сплю.
Платье выскользнуло из пальцев Мартисы при звуке его голоса. Она наклонилась поднять его, и снова поморщилась.
— Прости. Я старалась не шуметь.
— Я сделал тебе больно.
Она помолчала. Неужели он заметил, как она вздрогнула в темноте? Какое у него острое зрение. Он уверенно расхаживал по неосвещённым коридорам Нейта, но она думала, что это не более чем естественная грация в сочетании с знанием собственных владений. Но его проницательные чёрные глаза почти ничего не упускали.
Мартиса улыбнулась и накинула тонкое платье на голову.
— Тогда я этого не заметила. Да и, наверное, подарила тебе парочку синяков.
— Иди сюда. — Его голос был не менее властным из-за тихой хрипоты.
Зашуршали одеяла, он сел.
Терпеливо стоя между его раздвинутыми коленями, Мартиса изучала суровое лицо Щилхары в бледном свете, медленно заполнявшем комнату. Тёмные круги легли под его глазами, выдавая усталость, что въелась глубже мышц и костей. Его тёплые пальцы потянули платье, приподнимая подол, пока её ноги снова не оказались на холодном воздухе. Мартиса тихо ахнула от его прикосновения, струйка жара пробежала по коже, когда он погладил синеватые отметины на бёдрах и внутренней стороне.
— Я не хотел.
Вновь пробудившееся желание пронзило Мартису, когда Шилхара легонько поцеловал то место, где голень переходила в бедро.
— Знаю.
Он уткнулся лбом ей в живот.
— Произнеси моё имя.
Мартиса проглотила ком в горле. Происходило нечто ужасное. Переменчивый колдун, укротивший бурю, высмеявший бога и плюнувший в лицо Конклава, сидел перед ней, точно усталый путник, ищущий поддержки в её объятиях.
— Шилхара.
Волосы потекли сквозь её пальцы чернильным каскадом, когда она погладила его по голове. Слово соскользнуло с её языка, и она насладилась его звуком. Она любила его имя, этот изящный перелив на устах и мелодичный отзвук в ушах. На древнем прибрежном языке оно означало «непобедимый», и мужчина, носивший это имя, соответствовал ему во всех смыслах.
Она обхватила его подбородок, наклонив лицо так, чтобы заглянуть в глаза. Его щёки покрывала лёгкая щетина, а губы припухли от страстных поцелуев прошлой ночью. Он вздохнул, когда она легонько провела большими пальцами по скулам.
— Ты плохо спал и преследовал демонов во сне. Что тебя беспокоит?