Вайперу не особо нравилась идея Пеппер. Так много всего может пойти не так. Она слишком наивна, и, к ее счастью, мало сталкивалась с неприглядной стороной жизни, поэтому не понимает, сколько мишеней окажется у нее на спине, как только они станут достоянием общественности. А он не хотел ее терять.
Вайпер стоял у дальней стены гостиной, скрестив руки на груди, и смотрел, как Пеппер изучает обширную коллекцию произведений искусства Босса. Его мозг лихорадочно работал, пока он обдумывал несколько убийств — и тот факт, что он оказался целью. Он идиот. Всю свою жизнь он воздвигал вокруг себя стены, никогда не позволяя женщине проникнуть ему под кожу, а теперь позволил Пеппер войти в его жизнь и изменить всё. Она слишком молода и невинна для него, но мысль о том, что кто-то другой может обладать ею, вызывала в нем глубоко укоренившуюся ярость. Пеппер принадлежала ему. Он пересек эту черту, и теперь пути назад нет.
В детстве у него никогда не было ничего ценного, его учили не хранить сувениры и не привязываться ни к чему и ни к кому. Но он уже давно взял под контроль свое будущее. Пеппер станет его наградой, единственным человеком, которого он никому не позволит отнять у себя.
— То, как ты смотришь на нее… черт, Вайпер. — Босс прислонился к стене рядом с ним.
Вайпер промолчал.
— Агентство не может иметь наемников, которые падки на свои заказы. Мы бы в два счета разорились.
Когда Вайпер повернул голову, чтобы оценить выражение лица Босса, ублюдок подмигнул с выражением веселья на лице.
— Тебя это веселит? — спросил он.
Босс пожал плечами.
— Мне просто жаль того дурака, который свяжется с этой девчонкой, — усмехнулся он.
Вайпер оттолкнулся от стены, не слишком довольный темой разговора, и еще больше встревоженный тем, что его так легко прочитали.
— Я выполню свою работу. Ничего не изменилось.
— Вот тут ты ошибаешься, Вайпер. Я уже видел это раньше — любовь меняет все. Одно можно сказать наверняка: кусок женской плоти никогда не разрушит мою империю. Разве не ты всегда говорил мне, что женщины — это просто слабость, которую используют, чтобы эксплуатировать нас?
Вайпер резко обернулся, запустив обе руки в волосы, испытывая искушение вырвать их с корнем.
— Бумаги уже в доме? Я должен убраться отсюда к чертовой матери.
— Конечно, — ответил Босс. — Они пришли пятнадцать минут назад.
Вайпер чувствовал себя загнанным в угол, ощетинившимся, как дикая собака. Первый раз в его жизни у него появилось что-то стоящее спасения, и это пугало его. Вайпер наблюдала, как Пеппер провела пальцем по одной из больших бронзовых статуй. Все в ней завораживало его: от цвета волос до изгибов тела. Она повернулась, словно почувствовав его взгляд, и слегка улыбнулась.