Вскочил в седло, ударил пятками в бока и с места пошел рысью. До Пограничного пять километров. Ближе никак нельзя. Наличие чужой дружины у городских стен нервирует горожан. Тут всегда относились к подобному соседству с настороженностью. Еще самим Михаилом было заведено. А уж после событий одиннадцатого года, так и подавно.
До города добрался быстро и без приключений. У ворот снял с головы шлем, явив из-под полумаски свое лицо. Предъявил бляху, разрешающую ему беспошлинный проезд в город верхом, доспешным и оружным. Старший стражник для порядка скользнул взглядом по медному овалу и кивнул, мол, проезжай. Романов успел тут примелькаться.
Первым делом направился в ремесленную слободу, к снимаемому им дому. Одно дело – находиться в железе вне городских стен. И совсем иное – в городе. Приятного в этом, между прочим, мало. Это молодые обломы расхаживают гоголем, ловя на себе восхищенные взгляды девиц. Он же как-нибудь обойдется без этого.
Впрочем, меч на пояс все же подвесит. Чтобы ни у кого не возникло сомнений, кто он есть таков. И вообще, мало ли как оно обернется. Под это дело у него на поясе еще и метательные ножи, а также духовые трубки, на которых яд обновляется каждые три дня.
– Ну чего ты глядишь на меня испуганной мышью? – надев рубаху, достающую до середины бедра, хмыкнул Михаил.
– Добролюб подходил? – поинтересовалась Ксения, нервно теребя тряпицу.
В ее облике и взгляде присутствовала явственная надежда. Но так сразу и не поймешь, Ксения то ли боится, что Михаил дал свое согласие, то ли, наоборот, надеется на него.
– Подходил.
– И? – нервно сглотнув, коротко поинтересовалась она.
– Совет вам да любовь.
– Ох! – Вздохнув, женщина опустилась на лавку.
– Я не пойму, Ксения, ты вообще сама-то чего хочешь? – нацепив пояс, поинтересовался Михаил.
– Не знаю. Но надеялась, что ты ему откажешь, – шмыгнула носом она.
– Так коли не люб он тебе…
– Люб, – перебила она его.
– А коли люб, так он муж взрослый, поди, и сам ведает, что творит. А потому выбрось дурь из головы и иди под венец. Но только тогда уж… – многозначительно осекся он.
– Ведаю, – с очередным вздохом, зардевшись, произнесла она.
– Вот и ладно. Пойду.
Первым делом он навестил механическую мастерскую, где ладили станки для будущей часовой мастерской. Ее он решил ставить здесь. Хотя и была мысль устроить у себя в вотчине, сманив нужных мастеров. Оскол, Северский Донец, Дон, Азовское море и Тмутаракань – динамично развивающийся центр торговли.
Но это только кажется, что вот он, прямой выход в море, да еще и без волоков. На деле же все куда сложнее. Торговый маршрут по Славутичу не просто устоялся веками, но сегодня уже плотно охраняется как русичами, так и половцами. А потому путь практически безопасен и пользуется популярностью. Чего не сказать о Северском Донце.