Но одному из них повезло меньше. Михаил даже не успел толком сбить прицел. Стрела прошла над самым краем щита, впившись в основание шеи. Не жилец, даже если бы это была бронебойная стрела. Но, зная, что шлемы они не надели, Михаил наложил охотничью, и рана вышла обширной.
Зато второй мгновенно перевел щит из-за спины, одновременно с этим бросаясь в атаку, держа на изготовку короткое копье. Нечего и мечтать о втором выстреле, но Романов его делать и не собирался. Вместо этого он выхватил меч и нож, сам бросаясь в атаку. Подлесок – не то место, где можно свободно рубиться.
Воин был хорош. Его молниеносная атака едва не привела к успеху. Будь на месте Михаила кто иной, и наверняка беды бы не избежать. Но Романов привычно скользнул в состояние, которое он называл боевым трансом, и хотя и с трудом, но сумел разминуться со стальным наконечником. А еще рубануть по древку у самой руки владельца. Выше усиления из железной пластины, предохранявшего как раз от рубящих ударов. Тупой стук, треск, и через мгновение в руках любителя тыкать копьем в людей остался только обрубок.
Контратаку незнакомец принял на ребро щита, уведя клинок в сторону. А в следующее мгновение его меч с коротким шуршанием покинул ножны и с ходу обрушился на Михаила. Однако лишь вспорол пустоту, едва не долетев до земли. Его владельца слегка повело, и он потерял равновесие, из-за чего на секунду замер в неудобной позе. Атаковать Романов не мог. Его тело находилось в неудобном положении.
Зато рука, сжимающая нож, была именно там, где надо. Клинок отправился в полет с нижнего положения, практически без замаха. Несколько тренировочных бросков не пропали даром. Он прекрасно запомнил баланс и отправил оружие точно в цель. Сталь вошла в шею с легким чавканьем.
Романов на автомате вышел из неудобного положения и был уже готов к новой атаке. В случае если бы его противник все же увернулся, ему это мало чем помогло бы. Михаил делал основную ставку не на поражение цели ножом, а на то, что этот бросок на мгновение отвлечет противника, после чего он поставит завершающую точку. Не понадобилось. Вот и славно.
– Ну что, Миша, поздравляю тебя. То пусто, то густо. Тут одного только железа не меньше чем на сотню гривен серебра. Хм. Интересно, а Мономах провел до конца денежную реформу? Да какая разница, – осмотрев павших, пожал плечами он.
Признаться, его сейчас куда больше занимали сапоги одного из братьев. И дело даже не в том, что они были в хорошем состоянии. Если верить глазомеру, а не доверять ему нет никаких причин, то размерчик у него под стать ноге Михаила. И это радовало особо.