Внутри словно что-то обрывалось каждый раз, когда приходилось нервно отдергивать ладонь, чтобы ненароком не коснуться супруга. Мне отчаянно хотелось обнять его, прижаться, ощутить жар его тела, провести кончиками пальцев по колючей утренней щетине. Мне хотелось быть для Майло настоящей женой, а не женщиной, навязанной древним обычаем и торопливым росчерком пера городского главы.
Хотелось верить, что неприятности временны – достаточно лишь устранить нависшую над нами угрозу, как я вновь обрету возможность быть рядом с Майло. А сейчас… надо было терпеть и ждать. Ждать…
– Не стоит так переживать, Фаринта. – На пышущий жаром чайник опустилась изящная крышечка с ручкой в виде бутона циндрийской лилии. – Каждому чайному листу нужно время, чтобы раскрыться и отдать свой вкус, – Господин Кауфман добродушно усмехнулся. – Я рад слышать, что все в вашей жизни наконец пошло на лад.
Жаль, что наши проблемы нельзя было решить с той же легкостью, с какой почтенный аптекарь готовил изысканный чай. Палочка корицы, щепотка имбиря – и с Майло сняты все несправедливые обвинения. Немного перца, цветок гвоздики – и Даррен возвратился домой, живой и здоровый.
Даррен…
– Господин Кауфман. – Он обернулся на пороге, сжимая в руках поднос с чаем, чашками, кувшинчиком молока и блюдцами пряных смесей. – Вы позволите мне взять с собой немного специй?
– Разумеется, Фаринта, – охотно кивнул аптекарь. – Мы вернемся на кухню, как только закончим разговоры о делах, и я с радостью дам вам все, что вы пожелаете.
* * *
Разговор, как и положено беседе за настоящей чайной церемонией, прошел неспешно и обстоятельно, растянувшись в итоге на добрых четыре часа. Чай пришлось заваривать еще раз, и новый травяной сбор оказался столь же вкусным, как предыдущий. Мы с Майло выпили по несколько чашек, и только лорд Сантанильо, едва пригубивший пряный напиток, совершенно не оценил тонкости настоящей циндрийской кухни. Вкусы адвоката, курящего едко пахнущую циндрийскую смесь и, казалось бы, еще недавно с удовольствием поглощавшего изготовленные Лоиссой экзотические сладости, оставались для меня совершенно непостижимыми.
Уговорить господина Кауфмана выступить свидетелем на предстоящем слушании оказалось несложно. Выслушав суть дела, почтенный аптекарь сразу же согласился подтвердить родство лорда Кастанелло с собственным сыном и рассказать о действии лекарств, которые принимал Даррен. Мне показалось, адвоката это вполне устроило. Саму подготовку к суду решено было отложить на потом. Лорд Сантанильо договорился о новой встрече, чтобы обсудить детали и отработать свидетельские показания уже без нашего участия.