— Да, — подтвердила Анна и попыталась улыбнуться.
— Но тогда вам следовало больше съехать с проезжей части! — Он показал на машину Анны.
— Я немного спешила, — ответила она. Мужчина продолжал внимательно смотреть на нее.
— Извините. Мне надо ехать дальше, — сказала она.
— Да, пожалуйста, — ответил Флюгер. — Я не собираюсь задерживать вас. Но никогда больше так не поступайте!
Анна села в свою машину. Завела мотор. Трогаясь с места, она бросила взгляд в зеркало заднего вида. Мужчина все еще стоял на обочине и смотрел на нее, а потом повернул голову в сторону леса.
Ее беспокойство усилилось.
Затем ей показалось, что он собирается перепрыгнуть через канаву, и это уже по-настоящему испугало ее.
Петера охватило раздражение. Люди постоянно разочаровали его. Они, казалось, вообще не умели думать на два шага вперед, какими бы очевидными ни были последствия их опрометчивых поступков.
«Это все издержки твоей профессии», — обычно говорила мать, и, пожалуй, была права. Он слишком серьезно воспринимал свою роль учителя обществоведения. Ученики не могли позволить себе расслабиться на его уроках. А еще за годы работы в школе он научился прекрасно отличать тех, кто трудился спустя рукава, и сразу понимал, если человек лгал. От такого человека как будто исходил специфический запах.
От женщины, с которой он встретился сейчас на обочине лесной дороги, казалось, прямо воняло враньем, во всяком случае столь сильный запах ему еще не доводилось чувствовать. Он заглушал все ароматы леса, и Петер сразу забыл про холод, приближавшуюся темноту и Улу, не предупредившего его, что знаменитое грибное место, похоже, уже давным-давно превратилось в болото. Или коллега просто неправильно показал его на карте. А вот с незнакомкой, Петер готов был поспорить, что-то было нечисто, в случае проигрыша он готов был признать, что ничего не понимал в людях. Петер посмотрел туда, где она недавно вышла из леса.
«Как это на тебя похоже. Женщина только что справляла нужду, сидела со спущенными штанами у кустов брусники, и тут появляешься ты и начинаешь задавать вопросы. Любая почувствовала бы себя не в своей тарелке», — сказала бы ему мать.
Вот только в данном случае он бы с ней не согласился. Слишком уж характерными показались ему реакции женщины и ее поведение. Она скорее напоминала тех учеников, которых Петер порой заставал на месте преступления, когда они прятали алкоголь в свои шкафчики или курили травку.
«Оставь ты это! — сказала бы мать. — Тебе за пятьдесят, и ты в первый раз в своей жизни свободен, как птица. Поезжай домой. Не стой у дороги. А то вдруг произойдет несчастный случай? Люди вообще не должны шататься по автомобильной дороге, это небезопасно. Да и дорожные рабочие не любят, когда кто-то бросает надолго машины на обочине».