Рогс до последнего не верил, что Син обладает такой лекарской силой, пока не убедился в этом сам: на одной из тренировок сломавшийся от сильного удара меч раскололся на две половинки, и одна из них отлетела на несколько метров, острым своим краем вонзившись в шею молоденькой курсантке пятнадцати лет от роду, приехавшей в Академию с юга, из города Хергаль (между прочим — дочь Главы крупного, значимого Клана). Миленькая такая, улыбчивая девчушка — кстати, одна из немногих, кто не фырчал вслед Сину и не подсмеивался над его «слишком красивым, будто женским» лицом. Острая щепка пробила ей горло и перебила артерию. Кровь хлестала так, что стало ясно — минута, две, и девушка умрет. От этого никто и никогда не застрахован — жизнь, есть жизнь, и офицерское училище ее отражение.
Послали за лекарем — как на грех рядом не оказалось никого из лекарей высшего курса, и тем более — никого из преподавателей. Все кто был на месте происшествия — будущие боевые маги, которые если и могут работать с живой плотью — только лишь ее уничтожая. Большинство из них даже ауру не видят, так что о каком лечении может идти речь?
В общем — пока квохтали, пока послали за лекарем…Син подошел, раздвинул толпу, наблюдавшую за угасанием девчонки, дергавшейся в последних судорогах уходящей жизни, спокойно выдернул у нее из шеи острую палку, и…лечение заняло минуты две, не больше. Остановлена кровь, затянулась рана, и только багровый шрам остался к тому времени, когда прибежал запыхавшийся лекарь.
Этот самый лекарь тут же заявил, что большего сделать не может, и что девушке придется всю свою жизнь любоваться в зеркале на этот шрам — или платить несколько десятков золотых за лечение у архилекаря. И тогда Син молча протянул руку и на глазах у оторопевшего представителя лекарского сословия убрал этот шрам так, будто его никогда не существовало в природе. А потом сделал то, о чем все вспоминают до сих пор: он улыбнулся и сказал, что ему было очень приятно помочь такой красивой девочке. И больше ничего не сказал, но…
Вся Академия неделю, не меньше обсуждала — есть ли что-нибудь между этой совсем уж юной курсанткой и Сином, ведь ворки отличаются извращенным нравом, для них нет ничего святого! Они набрасываются на всех, кто хоть немного похож на женщину!
И кстати сказать — это происшествие не только не вызвало отвращения у женской половины Академии (как он мог, с такой юной?!), но ровно наоборот — одна курсантка, которую Рогс опросил в связи с обстановкой в учебном заведении, призналась ему, краснея и бледнея, что если бы Син позвал ее в комнату и приказал лечь с ним в постель — она бы сделала это не раздумывая. Она когда видит его — просто теряет силы и способность стройно выражать свои мысли. И так — многие, если не большинство из девушек Академии.