Ну, да. Как-то я не привык на бегу лавировать по коридорам дворца, чтобы не сбить с ног слуг и гостей.
— Уже привык жить бегом. Дел много, а я один.
— И что вас привело ко мне? — привычным жестом огладил бороду священник, поглядев сквозь меня.
Интересные у него глаза. Бездонные. Ощущение, что он меня насквозь видит.
— Ваша же просьба о больницах для малоимущих, с магами — целителями вместо врачей. Вопрос с места сдвинулся. Светлейшая княжна Ирина Рюмина и Институт благородных девиц уже занялись организацией учебного процесса, — упрямо мотнул я головой, сбрасывая морок.
— Больницы для малоимущих? — удивлённо покосился на меня духовник, с которым мы начали беседу, неторопливо прогуливаясь по аллее парка.
— А о ком ещё церкви беспокоится? У дворянства и купцов проблем с целителями нет. Если не скупердяйничать, то найдут они деньги на своё лечение. У меня к вам, как к представителю церкви, вопрос имеется. Вы где больницы собираетесь организовывать?
— У церкви на это денег нет, — тут же открестился духовник.
— Понятно, что не при храмах, но монастыри тогда на что? В любом губернском городе женский монастырь имеется, — не стал я продолжать, ожидая ответа собеседника.
— Монахини живут скромно.
— Зато монастыри содержат дорого. Куда не глянешь, везде золото и роспись ручной работы. Опять же, вы о высоком покровительстве по этому проекту говорили. Стоит ли мне напомнить, что Род Юсуповых стоит на первом месте среди дворян по богатству? Или княгиня одними лишь своими пожеланиями вас одарила, а сама участия принимать не собирается? Так у нас и другие придворные не бедствуют. Глядишь, и подвигнутся на пожертвования монастырям, ради благого дела. Соберут для начала деньги на больницу — другую. Так что, всё теперь в ваших руках, а я своё доброе дело сделал, чего и вам желаю.
Откланявшись, я поехал к портному. Оскудел гардеробом и поизносился, по дальним весям странствуя.
— Тьфу, ты… — выругался я про себя.
Со священником пообщался на их языке и уже сам с собой так же начал разговаривать.
* * *
Давно Салават не видел Волги. Но сейчас ему некогда было любоваться речными просторами. Многое из увиденного стало для него в диковинку.
Торговый караван знакомого купца, с которым Салават сейчас передвигается, уже очень долго пылит по степной дороге вдоль бескрайних полей. Даже лошади, и те перестали пугаться рёва моторов, и лишь фыркают и прядают ушами, заслышав особо громкие звуки железных машин, десятками ползающих по полям. Люди, среди которых Салават заприметил и своих соотечественников, идут следом за железными чудовищами, и собирают с земли вырытые тракторами корни и стебли одуванчиков, складывая их в мешки. Мешки, как гигантские суслики, столбиками стоят на поле, дожидаясь, когда к ним подъедет грузовик с шустрыми парнями. Загрузив одну машину, ребята заваливаются прямо на мешки, успевая перекурить до следующей погрузки.