Смог бы я раскусить сам себя?
— Как дела? — спросил Петр.
— Дела как дела. То есть, я хочу сказать, что дела — у прокурора.
— Долго еще?
— Нет.
— Я уже в окно посматриваю, — сказал Юрий, — вдруг за нами уже приехали.
— Хорошая мысль, — ответил я, — вы, если что, понятия не имеете, что я делаю. Ладно?
— А что, правда могут приехать? — спросил Петр.
— Не знаю. Со мной такого не бывало. Только в фильмах видел.
— В фильмах хуйни разной много, — заметил Юрий.
— Жаль, Шелест с нами нет, — сказал я.
— А чо, чо? — не понял Петр.
— Она умеет, — говорит Зе.
— Угу, — промычал Юрий, — хорошая. Хорошая. Все сидят за столом, а она — под столом.
— Так лучше работается, — говорит Зе.
— И тебе, Валер, лучше бы работалось. Знаешь, что такое затяжной миньет? Это, чтобы работа в кайф была. Сколько ни работай, все хорошо. Сплошное наслаждение.
— Ее Демьян хотел заснять, — говорит Зе.
— И что?
— Не.
— Ну, я так и думал. Куда там Демьяну….
Я представил, как дом окружают фсбэшники. ОМОН. Здоровые парни. Глупые, агрессивные, глаза пялятся на нас из разрезов черных масок. Стоит галдеж. Машут стволами. И все. Боливия, 1967 год. Че Гевара взят в плен. А тупорылые парни, толстолобые рукопашники, вечером они водку пьют, беседуют. Говорят о тех суках, которых они не поймали, которых непременно нужно поймать. А была бы Шелест — мы бы закрылись в спальне и наслаждались бы друг другом, как Бонни и Клайд. Но я ее не люблю — женщины сами не знают, чего они хотят. Впрочем, бывает жест в форме твоих действий. Жест может быть коротким, может быть — длиною в целую жизнь. Иногда человек падает. Осень. Лист, крутящийся на сквозняке. И ты уже не знаешь, как себя поднять. А жест — это нечто очищающее. Ты прокачиваешь свои внутренности этим импульсом. Твой автомобиль стоял в гараже и ржавел, и вот, вдруг, его удалось завести. Не важно, как долго он проедет. Это шанс.
— Давайте пожрем, — сказал я, устало протирая глаза.
— Чо, как? — спросили у меня.
— Нормально, — ответил я, закуривая, — нормально, вроде. Давайте похаваем.
— Ты волнуешься? — спросил Петр.
— Да.
— А я как бы нет, — признался Юрий, — я просто ничего не понимаю. Ну, работает комп. Я на компьютере знаю только Office 97. Ну, могу рожу в paint нарисовать. Это потому, что я — поэт. Что мне… Включил комп, сочинил пару строк, выключил. Включил, вновь досочинил. Да и то. Вы слышали такие строки:
Мы лежим вальтом.
Ты лежишь в пальто.
Слышали? Это такой сборник стихов. Две строчки, а столько смысла! 40 посещений в месяц в Интернете. Три отзыва за год. Неплохо, да? Водка ж есть у нас? — он выглянул из-за открытой двери холодильника. — А, пузырь! И пиво. Давайте выпьем перед едой.