— Сегодня в восемь в «Чёрной розе», — улыбнулась я. — Не опаздывай…
И развернувшись, пошла к своей машине. Уже открыв дверцу, я обернулась. Он стоял на том же месте, где я его оставила. Элегантный и небрежный, словно позировал для обложки модного журнала. Его лицо было серьёзным, но в тёмных глазах искрился смех.
Уезжая со стоянки, я видела, как он проводил меня взглядом и направился к роскошному серебристому «шевроле-ирбис» последней модели. По дороге в Чесстауэр я думала о том, что он довольно ловко и без особых усилий завладел моим вниманием, как всегда, всё просчитав, и поставив меня в ситуацию, когда я просто не могла сделать вид, что его здесь нет. Вопрос в том, хотела ли я сделать такой вид? Почему мне вдруг пришло в голову пригласить его в свой любимый клуб, где я так часто бывала с Эдди? Почему мне совсем не тягостна эта мысль, и я не раздумываю над тем, как построить вечером своё поведение, чтоб заставить его раскрыть карты? И почему мне вдруг захотелось, чтоб Эдди узнал, что я пойду туда сегодня вечером с доктором МакЛареном, ведь без его ведома я никак не смогу зарезервировать столик в его лучшем клубе?
Ещё из машины я позвонила Джиму, метрдотелю «Чёрной розы» и попросила его оставить для меня столик в Звёздном зале. Он заверил меня, что к восьми часам лучший столик будет готов к моему визиту. И можно было не сомневаться, что к этому времени и Эдди будет доложено о моём заказе. Пусть так, лучше сразу расставить все точки над «i».
Вернувшись в Чесстауэр, я сразу же выяснила у Кинга, где Макс, и прошла в библиотеку, где он сидел в своем чёрном кресле за огромным столом, на котором можно было играть в футбол, и читал какой-то монументальный труд по астрофизике. Вокруг него громоздились монбланы книг, расположившихся на покрывающих стены стеллажах. Эти великолепные застеклённые шкафы из красного дерева, отделанные медью, в которых таинственно поблёскивали золотом корешки тысячи тщательно отобранных томов, от шикарных юбилейных, подарочных и просто эксклюзивных изданий до настоящих раритетов. Именно эта библиотека более всего подчеркивала то, как на самом деле папа Делман любил своего сына, поскольку эта сокровищница была не белой и даже не чёрно-белой, она была чёрной, от мраморного пола до дубовых стропил потолка. Я немного завидовала Максу, но он со свойственным ему благородством позволял мне пользоваться библиотекой в любое время и без всяких условий.
Войдя, я присела в кресло по другую сторону чёрной равнины стола и воззрилась на полки. Макс аккуратно заложил книгу тонкой серебряной пластинкой, на которой был выгравирован китайский дракон в облаках, — комплект этих закладок ему подарила на день рождения Ли, — и взглянул на меня.