Он не заметил, как задремал. Когда проснулся, уже в сумерках, Алки не было, но остался в воздухе какой-то невидимый след. Послевкусие какое-то. Сейчас она казалась ему лучше, чем была на самом деле, загадочней. Захотелось ее вернуть, погладить по ощипанной голове.
Старость, что ли, усмехнулся Шиза. Он сам себе удивлялся, своей неожиданной сентиментальности. Раньше девок по подъездам тискал и трахал без всяких чувств, теперь охота по голове гладить. Точно, старость и есть.
Он набрал ее телефонный номер. Она взяла трубку не сразу.
– Алла, – сказал он, – ты будь осторожней. Я тебе не говорил, но Аликовы меня пасут. Гурама тоже.
– Это, надо понимать, любовное признание? – спросила она ехидно и бросила трубку. Все эта стерва о себе знает, решил он. Продуманная. Сволочь расчетливая. И отдалась нарочно, с умыслом.
Девочки стояли на платформе, погода вдруг начала портиться, закапал маленький, хилый дождичек. Дина притихла и нахохлилась, вспоминая о козе Маруське. Показалась электричка. «Нужно ехать, – подумала Света, – все равно куда». Электричка встала, двери открылись. В тамбуре стоял цыганский пацан, тот самый, что в Куровской дал Дине денег за пение, и курил. Увидев их, он неожиданно скомандовал: «Чего встали, заходи!»
Они одновременно шагнули в вагон, поезд тронулся. Через несколько станций цыган кивнул им, чтобы выходили, и выскочил сам. Из соседнего вагона выкатились его цыганские сестры. Они пристроились к брату сбоку, чуть позади и дружно зашагали к старой белой «Волге». В ней горел свет, за рулем сидел старый толстый цыган, а рядом с ним молодой и длинноволосый красавец. Красавец все время улыбался, показывая длинные, как у лошади, зубы. Половину заднего сиденья занимала цыганская бабушка. Пацан с эскортом нечесаных сестричек забрались на заднее сиденье, и все громко и непонятно заговорили.
Света с Диной остановились поодаль. Где-то надо было ночевать, но идти к цыганам – это уже чересчур. Они же детей воруют. И неизвестно, что потом с ними делают. Наверное, работать заставляют. Может, и нестрашно, если действительно работать, а не по поездам деньги клянчить.
– Пойдем, – потянула Свету Дина.
– Я к ним не пойду, – покачала головой Света, вдруг заметив улыбку молодого цыгана. В ней было что-то не так. Подвох какой-то.
– Че они нам сделают-то?
– Тебе, может, и ничего...
Цыгане перестали гомонить и теперь смотрели на них. Света, не желая выдавать свои опасения, сделала несколько шагов к машине и остановилась. Молодой цыган ласково ей улыбнулся, блеснув золотом.
– Здрассьте, – сказала ему Света.