После чего договорился с комендантом, не затратив на то даже медной монетки из своих денег, ибо все расходы покрывал Бенцони, привел домой, подождал, пока парнишку отмоют от тюремной вони и комендантских слюней… и хорошенько трахнул. С удовольствием наблюдая, как он кусает губы, пальцы, пытаясь зажать себе рот, вцепившись в простыни, жмурится, чтобы удержать слезы. Так-то лисенок, будешь послушным — будет тебе и ласка, а пока не обессудь!
Дав мальчишке пару дней отлежаться, чтобы смог сесть в седло и не дай бог не напугал впечатлительную банкиршу своей разукрашенной во все цвета радуги физиономией и обморочным видом, Ксавьер исполнил последнее обязательство по состоявшейся договоренности, приведя своего рыжика в дом Бенцони.
Признаться, зная норов маленького лиса, Ксавьер несколько опасался за его примерное поведение, но логику в требовании Лейба Бенцони видел: его настырная женушка не успокоится, если племянник просто исчезнет. Нет, нужно было подтверждение, что племянника никогда и не было, причем из его собственных уст!
Письменное раскаяние низкого, заблудшего в своих пороках грешника было зачитано одним из приглашенных свидетелей из числа членов общины в присутствии еще четверых толи родичей, толи не понять кого. Все это время лисенок был тих и молчалив, будто пришиблен, лишь коротким ломким кивком подтвердив, что все изложенное написано им самим, добровольно и чистая правда. Бурный взрыв негодования заставил его слегка вздрогнуть, и Равиль все же оторвал глаза от пола, бросив единственный взгляд на мертвенно бледную женщину, лишившуюся голоса от ужаса:
— Простите…
За жену ответил Лейб:
— Я думаю, что мы узнали уже достаточно, и был признателен, если бы вы избавили нас от присутствия этого… — он брезгливо покривил губы, удачно скрывая торжество, — юноши!
Так же молча, не поднимая головы и не глядя вокруг, Равиль подчинился потянувшему его за рукав Ташу. В спину неслись возмущенные реплики о том, что его следует немедленно водворить в тюрьму, и нелестные комментарии относительно судейских, светских властей и христиан в целом, поддерживаемые мнением, что не стоит выносить сор из избы, то есть общины. Равиль не протестовал, и мысли о побеге не возникло: то, что надеяться ему не на что, он знал задолго до этого момента…
Оказавшись на улице, новый хозяин, тоже довольный успешным окончанием предприятия, весело заметил:
— А вы с этой банкиршей похожи, золотко!
У юноши вырвался придушенный всхлип, он покачнулся, но жесткие пальцы по-прежнему держали крепко.
— Не переживай, рыженький! Ты принес мне неплохое состояние…