— Что случилось с вами, вы не выглядите счастливым… Простите! — он тут же смущенно отступил.
— Что ты, котенок! — вполне естественно удивился и возмутился Ожье. — Мне на жизнь жаловаться грех! Сыновья недавно родились…
— Поздравляю, — синие глаза тронула тень: человек, сам испытавший сильную боль, легко узнает ее в других.
Но лезть в душу с расспросами, ковыряясь в ранах, не всем доставляет удовольствие, а неловкий момент вовремя прервали:
— Все хорошо, любимый?
Руки бережно легли на плечи юноши, окутывая теплом присутствия, близости, поддержки и заботы. Грие досталось ровное приветствие и лишь малая толика неприязни во взгляде, — Ожье хмыкнул про себя: злопамятный вы человек, господин лекарь Фейран! Ну да с вами нам детей не крестить, главное, что мальчик радуется. Синие глаза мягко светились, утонув в зеленовато-ореховых.
Не просто радуется! Какими словами удалось бы выразить очевидную и неразрывную связь между этими двумя? Передать едва уловимое бессознательное движение, которым Айсен подался к обнявшему его любимому — не ища защиты, не укрываясь от угрозы или неловкости, только лишь из желания быть еще ближе… Описать, как узкие красивые ладони хирурга лелеют безмятежно покоящиеся в них тонкие пальцы юноши, тихонько поглаживая их подушечками, хотя любовники сейчас даже не смотрят друг на друга, занятые каждый своим разговором. А песня? Как можно слушать ее и сохранить сердце целым?!
— …Лишь прошу ни днем, ни ночью —
Ты меня не покидай…
Не в голосе крылся секрет. Много на свете было, есть и будет более сильных и красивых голосов, но этот — был голосом души.
— То, что ты мое дыханье —
Никогда не забывай!
Айсен пел, и песня неудержимо тянулась к тому, кто был ее средоточием:
— …Не покидай! Мне без тебя нельзя.
К нему… Единственному и любимому! И опять: глаза у юноши закрыты, его возлюбленный тоже не смотрит. Он стоит в отдалении в полумраке, но видно как плотно сжаты губы мужчины… И видно, что для них сейчас никого здесь нет, только они двое, снова и снова безмолвно признаваясь друг другу — только ты!
— Все забыв и перепутав,
Ошибайся и страдай,
Но прошу ни на минуту
Ты меня не покидай…
Господи, как же ты можешь петь о таком, маленький!
А может быть, именно петь об этом и надо…
— Пусть рухнет небо и предаст любовь,
Не покидай, чтоб все вернулось вновь!!!
И можно было бы сказать, что сказки все, глупые сказки которые придумывают себе глупые люди и рвут затем ими душу. Что не бывает любви, тем более такой, абсолютной. Безграничной, в самом деле заменяющей собой дыхание и кровь в жилах… Но хватает одного взгляда на синеглазого музыканта и его неразговорчивого спокойного спутника, чтобы раз и навсегда понять, что это неправда, что любовь есть. Просто она прошла стороной, дав тебе на себя полюбоваться и ускользнув из небрежных рук.