Прошли теперь в его кабинет. Прежде мы были в малом конференц-зале, там, где говорят. А в кабинетах — решают.
Прошли втроем — Батуринский, я, и помощник в штатском товарищ Миколчук.
— Лас-Вегас — не самое спокойное место. Посольство наше далеко, Москва еще дальше. Вы должны понимать, что возможны провокации. Вплоть до самых серьезных.
— Я понимаю Политика. Ну, раз нет, то и нет. Тогда я пойду. Вечером поезд, пора возвращаться в Черноземск, а у меня ещё кое-какие дела. В книжный зайти, другое, третье… — включил я Фуксика. — С добрыми друзьями повидаться хочу.
— Почему же нет, Михаил. Ехать можно. Даже нужно. Но только приняв меры предосторожности.
— И это я понимаю. Я уже побывал в Финляндии, Австрии и Германии. Проходил инструктаж. И, думаю, не осрамился. Австрийские коммунисты даже благодарственное письмо написали.
— Письмо, да… Но Америка — не Австрия. В Америке всё сложнее.
— Будем иметь в виду.
— Вам нужен опытный, подготовленный руководитель делегации.
— Нам?
— Вам, Михаил Чижик. Вы сможете сосредоточиться на собственно шахматных проблемах, а руководитель будет обеспечивать безопасность, решать возникшие вопросы.
— Ага… — протянул я.
— Теперь о тренере. Антон Кудрявцев…
— Кудряшов, — поправил я.
— Да, Кудряшов. Он, конечно, парень способный, но матч с Фишером — это большая ответственность, а у Кудряв… у Кудряшова опыт, прямо скажем, невелик. Мы подберем вам тренера гораздо более квалифицированного, способного оказать реальную поддержку в матче с таким грозным соперником, как Фишер.
— Ага… — опять протянул я.
— И, наконец, третьим человеком в вашей команде будет переводчик. Да, я знаю, что вы окончили школу с углубленным изучением языков, но практика — это совсем другое дело.
— Ага… — в третий раз сказал я.
— А ваших друзей… вашу команду мы сможем отправить на какой-нибудь другой турнир. В Болгарию, например. Или в Чехословакию.
— Ага… Значит, вы мне назначите руководителя, тренера и переводчика?
— Ну да. Вы и три человека, как запланировано. Поверьте, всё получится очень хорошо.
— Возможно. Возможно, что и хорошо. Только знаете, пусть они — руководитель, тренер и переводчик, — едут в Лас-Вегас с кем-нибудь другим. Идти на матч с людьми, которых я не знаю, это неоправданный риск. Идти на матч без людей, которых я знаю, на которых я рассчитываю — это тоже неоправданный риск. Я не могу рисковать. Я не хочу рисковать. Я не буду рисковать. Я очень ценю доверие Леонида Ильича, других коммунистов-фронтовиков, чтобы пустить под откос всю мою подготовку, работу научно-спортивной группы, ради… даже не знаю ради чего. Нет, нет, и нет — я порывисто встал и, не слушая слов Батуринского, вышел из кабинета.