Словом, пришлось капитану Джеку Воробью признать (с большим сожалением!), что Гиббс и гроб, по-видимому, были правы.
На веслах обойдя затонувшие руины Порт-Ройала, «Черная жемчужина» бросила якорь у той же косы Палисейдоус, но несколько ближе к берегу. Песчаный берег, косо уходящий в воду, усеивали обломки; за полосой прибоя громоздились сплошные развалины. Сломанные пальмы, сорванные измочаленные листья, доски, камни, опрокинутые целиком деревянные дома… Из воды у берега торчали обломанные мачты затонувших судов.
Шлюпки удалялись по расплавленному металлу моря — к зелени берега. С борта махали оставшиеся на корабле, выкрикивали что-то, уже неслышное за плеском волн. На корме последней, пятой шлюпки рядышком сидели капитан и первый помощник.
На торчащих из воды остатках стен переливались блики от волн. Рыбки вплывали в окна; пираты в ужасе переглядывались. Никто из них не знал и не мог представить истинных масштабов постигшей Ямайку катастрофы. Шутки шутками, но что две трети Порт-Ройала не просто разрушено, а ушло под воду и от территории города осталось не более десяти акров, — сколько бы ни мололи в тавернах пьяные языки, серьезному человеку поверить в такое было решительно невозможно. Но вот…
И все же главной опасности, поджидавшей их здесь, пираты не заметили. Не желая удаляться от своей цели — Порт-Ройала, они оставили без внимания Кингстонскую бухту, расположенную в основании все той же косы, но по другую ее сторону. А между тем именно в гавани Кингстона, второго по размерам города Ямайки, ныне переполненного беженцами, два дня назад бросили якорь четыре английских военных корабля. Командующий эскадрой, полковник Фишер, выполнял приказ лорда Уиллоугби, генерал-губернатора английских колоний в Вест-Индии, — ведь Ямайка, потерявшая в катастрофе весь военный флот, становилась легкой добычей не только для разного рода авантюристов, но и для французских войск. (Отсюда видно, что мысли лорда генерал-губернатора и пиратов двигались очень похожими путями и привели к одним выводам, — чем лорд генерал-губернатор, узнай он об этом, был бы даже польщен, ибо всегда полагал пиратов хитрыми бестиями; капитан же Воробей, узнай он об этом, был бы, напротив, весьма неприятно разочарован, ибо полагал хитрой бестией одного себя.)
Итак, за два дня до описываемых событий, полковник Мэттью Фишер на своем флагманском фрегате «Вихрь», сопровождаемом еще тремя кораблями — фрегатами «Юнона» и «Маргарет» и шлюпом «Лев», вошел в Кингстонскую бухту, дабы обеспечить необходимую поддержку властям Ямайки. На деле же, как водится, отношения между Фишером, формально оказавшимся в подчинении, но обладавшим единственной на острове реальной военной силой, и этими самыми властями, формально наделенными полномочиями, но более не имевших возможности претворять их в жизнь, немедленно обострились и продолжали ухудшаться.