Так что, отошли от города в сторону озера Ханка на десять километров и разбили лагерь. Там в речку Спасовка впадает приток Одарка. Замечательный лес стоит из чего-то лиственного, но есть и сосны, а вон и несколько отдельных корейских кедров. Только всё это богатство вдоль рек, где же рек нет, там луга. Замечательное место, тут можно будет озимые и посадить.
Брехт потом по лесу прошёлся, пытаясь определить, что же тут растёт. Больше всего было дубов, потом уже поменьше маньчжурского ореха, это, конечно, не грецкий, поменьше орехи, кожура потолще, но ведь бесплатно и тут его вагонами можно собирать. По опушкам и маньчжурский виноград нашёл. Вкус почти как у Изабеллы, да ягодки не такие большие и мякоти не сильно много, одни косточки почти, но ведь, тоже даром. И ещё подумать надо, не лучше ли это для вина, когда там всякие косточки, насыщенней вкус будет.
Гуляя по лесу натолкнулся на целые горы грибов. Нет, никто их специально в горы не складывал, но, если задаться такой целью, то навалить можно легко. Белых или дубовиков просто огромными семейками повылазило, встречались и красноголовики, но не красные подосиновики, а коричневые дубовые. Сыроежек же было столько, что под сапогами чавкало.
Брехт сразу вернулся к палаткам их лагеря и отправил десяток человек собирать грибы. Насушат сейчас, и можно будет зимой чуть рацион разнообразить. Корейско-китайский коллектив во главе с Васькой отправил на сбор винограда, он долго не провисит, птицы склюют.
Сам снова поехал в город, директор цементного завода упирался всеми руками и ногами и не хотел продавать цемент. У него разнарядка из самого Хабаровска, весь цемент идёт туда и во Владивосток, не могут военным они выделить ни одного грамма. Хотел позвонить Блюхеру, благо тот на прощание кинул, что будут проблемы, которые сам не сможешь решить – звони. Но судя по тому, что творилось вокруг, придётся через каждый час звонить будущему маршалу, ни один человек лицом к Брехту не повернулся и объятий не раскрыл. План у всех, и новый нахлебник в эти планы не вписывается.
Ну, что ж, как сказал Владимир Ильич: «Мы пойдём другим путём».
Директора Иван Яковлевич выцепил в заводской столовой. Кормили отвратно, какая-то тюря из овса или ячменя на первое без кусочка мяса, на второе та же тюря чуть погуще, с плавающими на поверхности следами какого-то жира, на третье компот из калины, практически без сахара и довольно горький.
– Я же вам сказал, товарищ майор, что цемент у меня по разнарядке с самого верха, – у директора – Ивана Моисеевича Розенфельда, в тарелке с тюрей была котлета.