Один за другим автобусы уносятся. Служащие ресторана, но их мало, рубят оливковые ветви, пытаются сбить пламя – очень сухо. Дыма нет, гарь. Беру ветки, присоединяюсь к «пожарникам», огонь не подпускаем. Надолго ли? Прибегает Ира с веткой, единственная женщина, начинает хлопать по горящему кусту, гоню прочь: «Ветер, пламя пляшет, длинные волосы, – с ума сошла!» Наш водитель переставил автобус ближе к заливу, так безопаснее.
Загорелась ещё пара сосен. Выстрел из пистолета заставил меня вздрогнуть – небольшой куст сбоку вспыхнул весь сразу, будто огненный шар. Обожгло лицо, кажется, загорелись волосы – тру голову, – нет, это от сильного жара. Ругаюсь, что не надел кепку. Отходим цепью, точнее цепочкой, я с краю, остальные наши выглядывают из-за ресторана – не пора ли сматываться? Ира появляется с другой стороны в платке. Я к ней:
– Огонь – мужское дело, уходи.
– Не могу оставить тебя одного.
– Я не один.
– А для меня – один.
Рядом метрдотель, по-русски прилично изъясняется:
– Пусть остаётся. Я жене расскажу.
Соглашаться или нет?
– К кустам не подходи.
Другой грек о чём-то с ним переговорил. Спрашиваю: «Что он сказал?» – с надеждой, что Иру удастся выгнать. Метрдотель смеётся:
– Сказал, что обязательно жене расскажет.
Пухленький пожарник, с кухни, предлагает Ире надеть его рукавицы.
– «Эфхаристо». (В переводе – «спасибо».)
Загорается ещё несколько сосен, от очередного выстрела не вздрагиваю. Пламя близко от ресторана, вовсю колотим ветками. Огонь по траве пытается пролезть – получилось, загорается сзади нас. Отступаем. Мелкие частички раскалённой гари попадают на кожу, жутко жгут. Не успеваешь стряхнуть.
Метрдотель кричит:
– Пожарных давно вызвали, нужно дотерпеть.
Что их нет то? Через несколько минут, кто ж время засекал, слышим завывание – примчались две пожарные машины. Быстро раскатали шланги, видим, что у них большая практика. Потушили, перемонтировали провода, поругались (на кого?), выслушали общее «спасибо» и укатили.
Во рту сухо и горько. На душе весело. Умываемся, Иру хвалят на непривычном языке, а я не знаю – ругать или нет… за любовь. Тех, кто тушил, разместили за один стол, её посадили с торца: «Вы – Гефест, обуздали огонь». Она напоминает, что испытание огнём – древнее средство дознания истины – кто есть кто, мы выдержали. Метрдотель ставит узо: «За такое событие пьют крепкое, чтобы наше единение было ещё крепче». Когда я сказал, что жену зовут по-гречески Эйрена, за столом зашумели, он перевёл: «Завидуют – в твою жизнь вошла богиня».
– Можно поцеловать нашу и твою богиню в знак благодарности? Я богинь не целовал.