— И не подумаю отказываться, — усмехнулся Иван Евграфович. — Ты брони на моих воях видел? Иные ржа так проела, что пальцем проткнёшь. По уму снаряжать, так никакого серебра не хватит. Ага, кованая рать…
— Ты прав, — согласился Андрей Михайлович. — Потратиться придётся изрядно.
— Но надеюсь, Касим даст хорошую цену?
— А чего гадать? Пойдём посмотрим, кого твои орлы наловили. Вдруг там такие, что без слёз не взглянешь?
И угадал. Основную часть связанных и стоящих на коленях пленников можно было назвать коротким и ёмким словом «дрищ». Внутри у Самарина даже ворохнулось что-то похожее на жалость и укоры совести — не каждый день собираешься продавать людей в рабство. Но попытка завязать разговор тут же расставило всё по своим местам. Угрозы и требования посыпались на Андрея Михайловича как из рога изобилия:
— Трындец тебе, дед!
— А ты знаешь, кто мой папа?
— Тебя, козла, адвокаты прямо здесь закопают!
— Да я сценарист на телеканале «Культура»!
— Дай позвонить, ублюдок старый!
Последний выкрик князь Изборский лично забил обратно ударом ноги, что было воспринято его людьми как приказ.
— Иван Евграфович, попридержи своих, до смерти ведь забьют, — попросил Самарин.
— Как скажешь, князь Андрей.
А вот допросить главаря бандюков Самарин хотел без посторонних, чтобы лишние уши не услышали ненужной им информации. Только он и Денис, который давно уже посторонним не считается. Но только собрался, как его перехватил бригадир строителей с вопросом:
— Андрей Михайлович, так нам утром продолжать?
— Виктор Петрович, а кто кричал, что не будет больше здесь работать и обещал вернуть аванс?
— Так это…
— Я за язык никого не тянул, ты сам предложил.
— Автобус же… — бригадир от осознания убытков слегка побледнел. — Почти новый… был…
— Ладно, успокойся, я пошутил. Аванс возвращать не нужно, но и работать, сам понимаешь…
— Автобус, Андрей Михайлович! Не по нашей же вине!
— Тут ты прав, — Самарин в задумчивости почесал переносицу. — Тысяч пятьдесят он стоит?
— За двести брал.
— Лет двадцать назад?
— Ну… — засмущался бригадир. — Сейчас такой за сотню можно купить.
— Вот и я про это говорю. И вообще, Петрович, тебе не кажется, что знак свыше был?
— Типа, чтоб со строительством завязывал? А то я не думал… Только мне уже за полтинник, и кроме стройки я ничего больше не умею. Поздно начинать что-то новое.
— Бутик открой.
— Чего-о-о?
— Магазин меховой одежды. Будешь турецкими дублёнками торговать, а твои Джамшуты их шить станут.
— Это как? — не понял бригадир.
— Да как везде. Ты Нижний Новгород хорошо знаешь?
— Я там в строительном институте учился, когда город ещё Горьким был.