В конце концов, ход событий прервал эти запутанные переговоры, не раскрытые ни Египту, ни Мекке, потому что исход первого признания был разочаровывающим. Я боялся, что британцы будут шокированы этими увеселительными сепаратными делами Фейсала. Но, чтобы быть честными по отношению к арабам, которые сражались, мы не должны были закрывать им все пути к сближению с Турцией. Если европейская война потерпит поражение, это единственный выход: и меня всегда терзал страх, что Великобритания опередит Фейсала и заключит свой сепаратный мир, да не с националистами, а с консервативными турками.
Британское правительство зашло в этом направлении довольно далеко, не поставив в известность своего мелкого союзника. Сведения об осторожных шагах и предложениях (которые были бы роковыми для многих арабов в войсках на нашей стороне) дошли до меня не официально, а частным порядком. И это был не первый, а, наверное, двадцатый раз, когда друзья помогали мне больше, чем наше правительство, и действия, и умолчания которого были для меня одновременно примером, стимулом и молчаливым позволением делать то же самое.
После мирных переговоров мы могли снова приступить к чистой работе. Джойс и я решили еще раз прокатиться на машинах, теперь — в Азрак, чтобы разрушить пути оттуда до Дераа. Поэтому мы выехали в Джефер, чтобы встретить победоносный Верблюжий корпус, который пришел незаметно, в прекрасной форме и в правильном порядке, через сверкающую равнину, прямо перед закатом, офицеры и рядовые, восхищенные своей победой у Мудоввары и свободой от приказов и стеснений, которой они располагали в пустыне. Бакстон сказал, что они способны пойти куда угодно.
Они могли отдохнуть две ночи и пользовались пайком на четыре дня из своих припасов, расположенного, трудами Янга, там, где следует, около палатки Ауды. Таким образом, рано поутру мы с Джойсом сели в наш автомобиль, с находчивым водителем Роллсом, и легко выехали в вади Баир, где у колодцев встал лагерем Алвайн, сородич Ауды, подавленный, молчаливый человек с гладкими щеками: он прятался, чтобы побыть в покое, подальше от Ауды.
Мы остановились всего на несколько минут, чтобы обсудить с ним безопасность людей Бакстона, и затем выехали; дорогу нам указывал молодой и диковатый шерари. Его опыт езды на верблюде не подготовил его к переезду на пятитонной бронемашине; но его знание дороги могло помочь и другим машинам, которые пришли бы позже, сами по себе.
Плато Эрха было хорошей дорогой — открытые каменистые места перемежались твердыми участками глины, и мы быстро оставляли за собой мили узких истоков вади Джинз, густо заросшие травой.