Так говорил Богомолов (Богомолов) - страница 72

николай. Прекрасная смерть.

яна. Да. Сцена – почти как у князя Болконского, в “Войне и мире”. Когда он лежит на поле под Аустерлицем.

николай. Как учеба?

яна. Хорошо. Мне нравится. Мне правда почему-то кажется, что я все это уже проходила когда-то. Всплывают формулы, цифры, термины. Учитель говорит, что я – талант.

николай. Кто бы сомневался.

яна. Мама последний месяц словно предчувствовала смерть. Заплатила за квартиру на полгода вперед.

николай. Вот деньги.

яна. Спасибо… Это много.

николай. Ну, ты молодая. Тебе жить надо.

яна. Я к стоматологу схожу. Зубы выпадают.

николай. У тебя парень есть?

яна. Есть. Но я его не люблю. Просто секс.

николай. Это плохо. Секс должен быть по любви.

яна. Мне молодые не нравятся. Мне нравятся постарше… Папа…

николай. Что?

яна. А можно вопрос?

николай. Конечно.

яна. Можно я посмотрю в зеркало?

николай. Нет, родная. Ты же знаешь, что сказали врачи. Пока тебе не исполнится 60, ты не должна глядеть в зеркало. Иначе ты сойдешь с ума.

яна. Папа.

николай. Что?

яна. А я уже смотрела.

николай. И что?

Место: Дом Одда. Спальня.

Время: Вечер.

Персонажи: кристина, одд.

Они на кровати.

кристина. Какой сегодня день?

одд. Суббота.

кристина. Суббота.

одд. Что мы сегодня будем делать?

кристина. Сначала мы будем валяться.

одд. Ок. Затем?

кристина. Затем мы будем трахаться.

одд. Отлично. Дальше?

кристина. Затем мы снова будем трахаться.

одд. Супер. Дальше?

кристина. Дальше мы будем… снова валяться.

одд. А потом мы будем снова трахаться?

кристина. Потом мы будем обедать.

одд. Отлично.

кристина. А вот потом мы будем трахаться.

одд. После обеда? Только не в жопу.

кристина. Дурак. А вечером…

одд. Вечером я не смогу. Сегодня у Томаса день рождения.

кристина. У кого?

одд. У Томаса, моего сына. Мне надо будет побыть с ним.

кристина. А я?

одд. Это ненадолго. Пару часов.

кристина. Почему я не могу пойти с тобой?

одд. Ты хочешь?

кристина. Да.

одд. Хорошо. Тогда пойдем и выберем для него подарок в магазине.

Место: В магазине.

Время: День.

Персонажи: кристина, одд.

кристина. Сколько ему лет?

одд. Шесть.

кристина. Давай вот это.

одд. Нет, это ему рано.

кристина. Почему? Здесь написано: до трех лет.

одд. У него задержка в развитии.

кристина. Он – даун?

одд. У него задержка в развитии.

Место: Квартира Николай и Кристины.

Время: Вечер.

Персонажи: отец.

сергей петрович. Когда дома никого нет, я могу расслабиться. В этот момент мне не стыдно. Мне не стыдно за то что я воняю. Что нем. Что беспомощен. Что стар. Когда они уходят – мои родные, мои любимые, мои единственные. Когда они уходят… Вместе с ними уходит ненависть. Вместе с ними уходит моя смерть, которую они высиживают, словно птицы в гнезде высиживают яйцо. Ожидая, когда же маленький желтый цыпленок вылупится из скорлупы, они пекутся о смерти моей, как мамы пекутся о чадах… Каждое утро они встают с мыслью: а если он умер? И так тихо подкрадываются ко мне, как родители к колыбели новорожденного. Я слышу, как скрипят половицы. Я даже кажется слышу, как скрипят их суставы. Я чувствую их горячее дыхание. А у меня закрыты глаза. Я задерживаю свое дыхание, когда слышу их шаги. Они подходят. Ждут. Присматриваются. У них начинает часто-часто биться сердце… И тут я, потомив их минутку и дав пламени разгореться, открываю один глаз… О, какое наслаждение! Они так унижены в эту секунду. Мне даже жалко их. Все-таки они мои любимые, единственные… И мне так не хочется причинять им огорчение. Бедные мои, несчастные мои. Они думают, что они – полноценные, сильные, свободные. Они думают, что это я – спрятан в клетку, как зверек. На самом деле, все наоборот. Это они – они сидят в клетке. Они подопытные зверьки, за которыми я наблюдаю. Холодным глазом ученого я наблюдаю за их жизнью и реакциями и все они записаны в мой мозг. Я даже провожу эксперименты над ними. Не верите? Смотрите. Вот две лампочки. Стоит мне нажать кнопку вот эту – загорается зеленый свет и мне несут еду. Загорается красный свет – и они бегут убирать мои экскременты. Таким образом, я делаю вывод о том, что эти люди, они разумны. Я не могу сказать, есть ли у них все остальное, кроме этого. Но разум есть. Точно. У них нет ни радости, ни любви, ни страха, ни времени, ничего. Кроме моей смерти, которую носят они в себе и оберегают от ветра, словно горящий огонек свечки. Вот этот горящий огонек – моя смерть. Точнее – их надежда на мою смерть. Пока он горит, они надеются. И жизнь их имеет смысл, ибо что наша жизнь без надежды? Все равно что без Бога. Нет-нет, не подумайте! Я не верю в Бога. Я член Коммунистической партии Советского Союза с 1951 года. Но вот в последнее время я уверовал. Уверовал в Бога. Бог есть. И это я. Ибо кто я, если не Бог? Я смотрю на людей и знаю и вижу о них все. А они обо мне – ничего. Это ли не главный признак Бога? А они… Они так привыкли ко мне и к тому, что я не могу ни слова сказать, ни пошевелиться, что уже не стесняются при мне трахаться, срать, мыться, и речи их бесстыдны. И я жду, когда же уйдут они. И они уходят. И я остаюсь один. Я не боюсь их взглядов. Не боюсь их принюхивающихся носов. И я счастлив. Это такое чудесное состояние – как в душе. Вода течет на тебя. Течет, течет. А ты стоишь. И так хорошо. Так спокойно. Вот так обтекает меня мое одиночество. И смывает с меня грязь этих людей. Моих милых, моих любимых, моих единственных. Оно течет и течет, мое одиночество. Чистой прозрачной водой. Они ушли… И я один. И я пою. Я танцую.