Уже вскоре наемники кинулись в атаку, и отряд этого бравого венгерского капитана был в первых рядах (и он улыбался, предчувствуя скорую победу и большую наживу), но внутри города они увидели построенные московитами укрепления и торчащие из бойниц стволы орудий. Невольно капитан остановился, остолбенев, и хотел что-то выкрикнуть, но на ворвавшуюся толпу наемников тут же обрушились пули и снаряды пищалей и гаковниц, летели стрелы, уже столь редко используемые в то время в европейских войнах, и венгры, неся значительные потери, начали пятиться. Бравому капитану снарядом гаковницы оторвало верхнюю часть тела, по грудь, и рядом с ним падали наземь его товарищи, другие убегали, ползли, втаптывая обезображенный труп в кровавую грязь.
— Пли! — кричал во все горло Телятевский, опуская воздетую саблю, и снова гремит оглушающий залп, и снова враги валятся толпой на землю, отступают. С великим ликованием русские ратники провожали отступающих врагов. Сняв шлем, утер мокрое, черное от копоти и пыли лицо Телятевский и бросил саблю в ножны. И легкая надежда появилась в нем — нет, выстоим! Отстоим Полоцк!
Но на следующий день будет новый штурм, будет бой, и большая часть ратников погибнет, и хоть враг будет снова отброшен, еще меньше воинов захочет погибать за обреченный град. И Волынский с Щербатовым отправят в польский лагерь новых парламентеров, и тем посчастливится попасть к королю и сообщить ему, что гарнизон готов сдаться. И сами жители, выйдя на улицы, попросят мира, устав от ежедневных обстрелов, пожарищ и трупов на улицах.
И Киприан, осознав бесполезность борьбы, сам уже вскоре начнет призывать сдаться на милость победителю. Вместе с воеводами Щербатовым, Волынским, старшими, местными старостами и дьяками и прочими защитниками они придут с дарами в польский лагерь, пестривший многочисленными знаменами. И Баторий, восседая подле своего шатра в окружении своих воевод, облаченный в черные парадные латы, примет их и станет пристально глядеть на склонившихся московитов и на вставшего перед ним на колени владыку Киприана. И Курбский, стоя позади Батория, будет слышать их унизительные льстивые речи, коими попытаются они вымолить свои жизни. И Баторий сдержит свое слово, позволит ратникам и жителям беспрепятственно покинуть Полоцк либо вступить в ряды польского войска. Едва ли не все московиты вскоре ушли в другие крепости, дабы вскоре снова сражаться против поляков. Воевод и владыку же будет ждать плен.
И пока отчаявшиеся защитники будут сдавать город, Теля-тевский с горсткой преданных ему воинов запрется в городском храме, где и останется сидеть, пока Полоцк не займут польские войска. Впрочем, биться уже будет бесполезно, и Телятевский так же попадет в плен. Его воинам разрешено будет уйти…