— Ты жесток, — захныкал тот, входя вслед за Ксавьером в лифт. — И ты ужасно их ставишь, у меня остаются гигантские синяки во всю… всю… Апчхи! Жа-а-ан! Мои мозги! Они льются из носа! Дошло уже до них!
— Так о чем вы хотели поговорить, Курт? — Ксавьер уселся в кресло и жестом предложил гостю занять место напротив.
Жан и Йохан отправились готовить чай, и Сеймур мгновенно преобразился. Выпрямившись, он стал гораздо больше походить на влиятельного бизнесмена, контролирующего множество отраслей и управляющего компанией отца железной рукой. Так всегда случалось, когда Жана не оказывалось рядом.
— Вы наверняка догадываетесь, — ответил он. — О вашей ссоре с Амадео весь город судачит.
— Не понимаю, откуда они узнали, — Ксавьер постарался, чтобы голос звучал как можно равнодушнее. — Я интервью не давал. Если маленький обиженный принц это сделал, то в глазах всех остальных я теперь выгляжу меркантильной сволочью, разрушившей многолетнюю дружбу ради денег.
— Да бросьте, вы же знаете, что Амадео не таков! Во всех смыслах не таков. Он не стал бы давать подобные интервью — это раз. И два — он не вор.
— Вор или нет, доказательств против него уйма. А что в оправдание? Молчание. Извините, но я воспринимаю это лишь как очередное подтверждение его вины.
— А вы бы стали слушать, если бы он попытался оправдаться?
Ксавьера начал раздражать этот разговор. Какого черта в его дела лезут все, кому не лень? Однажды отец Сеймура здорово помог ему, но это не повод теперь контролировать всю его жизнь.
— Нет, — сухо ответил он и ткнул сигарету в пепельницу. — Не стал бы. С меня достаточно того, что я уже знаю. Каковы бы ни были причины этого проступка, мне они неинтересны. Вы еще что-то хотели?
— Только напомнить, что мы с вами продлеваем контракт на следующей неделе, — Сеймур с сожалением смотрел на него. — Не забудьте, а то вы стали слегка рассеянным.
— Разве? И как вы это определили?
Сеймур поднялся и поправил пиджак. Открыл дверь, явив взору Йохана с подносом, и махнул рукой, приказывая тому освободить дорогу. Затем обернулся — на губах играла снисходительная улыбка.
— Вы затушили неприкуренную сигарету.
* * *
В берлоге Кейси было темно. Освещалась она лишь мерцанием нескольких мониторов да моргающими светодиодами на системниках. Широкий стол был завален проводами, жесткими дисками и грязными кружками из-под чая и кофе, повсюду валялись пустые упаковки от чипсов и печенья. Роза решительно отказывалась заходить в этот свинарник и раз в неделю, с метлой в руках, заставляла Кейси проводить уборку самостоятельно.