* * *
Комиссар в глубоком оцепенении сидел в своем кабинете и тупо смотрел на стопку отчетов. Войдя в департамент, он велел дежурному собрать детективов и полицейских в комнате совещаний, машинально довел до их сведения новости по делу, машинально раздал поручения и, не выходя из прострации, написал Бройду короткий рапорт о допросе Полины Дефо. Теперь, сидя над стопкой отчетов Бирна, Галлахера и практикантов Кеннеди, Натан чувствовал себя так, словно вот-вот впадет в эту самую кому. Он уже принял стакан виски, но действия не заметил. Наверное, нужна бочка.
«А ведь Пегги общается с ним почти каждый день! – с ужасом подумал комиссар. – Но как?!» Пироману удалось довести его до умопомрачения за считаные минуты, а что случается при регулярном общении?!
Бреннон не успел задать больше ни одного вопроса. Разрушив его картину мира, пироман посидел около комиссара с минутку, распахнул дверцу и был таков. Судя по воплю кэбмена – не расплатился. Когда комиссар смог пошевелиться и вылез наружу, от Редферна остались только следы в грязном месиве. Преследовать его Натан не стал. Ему хотелось хоть немного побыть среди нормальных. Даже если они и не совсем люди.
Но все же что-то не позволяло Бреннону сказать, что пироман вконец рехнулся. Во всяком случае, теперь Натан знал, почему Энджел ведет себя как фейри из холма, о которых ему рассказывала бабка, упирая на то, что все они слегка безумны. Едва ли кто-то, переживший нечто подобное, сохранит рассудок неповрежденным.
Нахмурившись, комиссар отодвинул отчеты. Подобное… картина наконец начала сходиться, хотя консультант в нее по-прежнему никак не вписывался.
«Но если оставить его в стороне, – подумал Бреннон, – все довольно ясно».
Если, как и говорила Валентина, Энджел перенес воздействие стихийно открывшегося портала, то теперь Натан знал, как это случилось. То есть… комиссар попытался расставить все по порядку и понял, что поспешил насчет ясности. Остров? Какой остров? Десять тысяч больных чумой? Да господи, когда все это было?! Бреннон знал о редких вспышках чумы, но чтобы десять тысяч…
«Очень давно». Комиссар сжал руками голову. «Очень долгая жизнь», – сказал пироман; и насколько долгая, черт подери?! Сколько ему лет? Сколько нужно, чтобы создать все то, о чем говорил Редферн, – ведь прежде, чем делать, нужно сперва узнать, что и как использовать и против кого, сначала изготовить образцы, потом производство…
«Фабричное производство амулетов против нежити, – с тоской подумал Натан. – Матерь Божья!..» – и полез за виски.
Легче не стало. Как с этим связан Лонгсдейл? Родственник Редферна, гм… может, консультант, узнав, что приключилось с родичем, познакомил его с остальными охотниками? А Редферн (отнюдь не дурак) освоился и давай совершенствовать систему? Единственное, что царапало Натана в этой складной версии, – это слова пиромана «Вы соберете мне армию». Мне! Ему лично, что ли? Не похоже. Таких фанатично верующих борцов за идею Натан повидал еще в молодости, даже до службы – один продолжал проповедовать про свободу Риады (тогда еще Кантамора, провинции Дейрской империи), уже стоя под виселицей. Тогда почему «мне»?