– Нет, – в недоумении отвечала девушка. – При чем здесь вы?
– Просто это так странно, – помолчав, произнес Энджел.
– Странно?! – потрясенно переспросила Маргарет. – Что вы видите странного в том, чтобы… – и тут же осеклась. Впервые она осознала, что Энджел никогда не упоминал ни свою семью, ни свой дом, – да она даже не знала, где он живет! – может, потому, что он сирота?
– Ладно, оставим это, – встряхнулся наставник. – И перейдем к делу. Вам придется пережить несколько неприятных мгновений. Ложитесь.
– Куда?
– На кровать. Вас ничто не должно отвлекать при погружении.
– Каком еще погружении?
Энджел досадливо поморщился.
– Я не смог найти ни одного ритуала, в котором используются отсеченные щеки. Чумные бараки, на месте коих цветет и пахнет этот ваш парк, тоже ни о чем мне не говорят. Поэтому мне нужно увидеть ваши воспоминания о двух нападениях, а для этого я погружу вас в них. Вам будет неприятно снова оказаться там.
Маргарет прилегла на кровать и опасливо спросила:
– А это больно?
– Нет. – Энджел сел рядом, уложил девушку пониже и склонился над ней. – Но довольно, гм, реалистично. Расслабьтесь, смотрите мне в глаза и вспоминайте.
Девушка послушно уставилась ему в глаза. Редферн забормотал заклинание на элладском (Маргарет даже немного возгордилась тем, что уже отличает его на слух от латыни) и наклонился так низко, что его крючковатый нос коснулся носика мисс Шеридан. От Редферна слабо пахло химией и одеколоном; девушку стало укачивать, как в колыбели. Она погружалась в полудрему наяву, рассеянно глядя в глаза Энджела, как вдруг его зрачки расширились так, что чернота затопила всю радужку, и девушку рывком дернуло вниз. Она провалилась сквозь кровать и едва не упала на колени, поскользнувшись в снегу. Напротив нее пошатывался рыжий верзила.
– А вот и леди, – глупо ухмыляясь, заявил он.
Маргарет попыталась с визгом броситься прочь, но поняла, что не может. Вместо этого она попятилась к аптеке.
«Это воспоминания, – поняла она, дрожа, когда бандит опять схватил ее и поволок в переулок. Все было немного смазанным и туманным. – Это просто воспоминания».
Она даже не смогла зажмуриться; и боль от удара о стену ощущалась как настоящая…
Девушке казалось, что прошли часы, прежде чем она снова ощутила под собой мягкую постель. Воспоминания отпускали неохотно, расплываясь сероватой дымкой, из которой выступала ее комната и сгорбленная фигура Энджела. Он сидел рядом, уронив голову на руки. Маргарет поморгала, разгоняя туман в глазах. Ее тошнило, и голова кружилась, а тело было ватным. Зато все звуки усиливались и эхом отдавались в голове: потрескивание огня в камине, стук колес и цокот копыт на улице, скрип ставен и непонятный тихий звук вроде урчания. Маргарет сосредоточилась на нем, прислушалась и слабо улыбнулась. Источником звука был Энджел.