Галатея встретила своего Пигмалиона грустной улыбкой. Эдуард Арнольдович поцеловал Ирину в щеку, снял и повесил на плечики дорогое кашемировое пальто, сменил модные ботинки на комнатные туфли. Потом они пили кофе с творожными кексами на кухне, обсуждая завтрашний спектакль, Дубровин долго не решался перейти к волнующей его теме, но наконец сказал:
— Дорогая Ирочка, нам необходимо объясниться.
Актриса ничего не ответила, и он продолжил:
— Я знаю, что после поездки на фестиваль в Эдинбурге у тебя появился молодой, скажем так, друг. И что он недавно трагически погиб.
Ирина молчала, глядя в пол. Дубровин выдержал паузу и потом медленно проговорил, чеканя каждое слово:
— Я понимаю, ты увлеклась, потеряла голову, но теперь все в прошлом, не так ли?
— Конечно, Эдуард Арнольдович, — тихо ответила Пастухова.
— Вот и славно. Этого человека больше нет, я тебя прощаю, и мы сможем и дальше жить по-старому, забыв этот роман, как дурной сон. Но ты должна дать мне слово, что в будущем такое никогда не повторится, понимаешь — никогда?
— А ведь это вы убили его, чужими руками, конечно, так как сами трусоваты! — внезапно громко воскликнула Ирина.
Дубровин опешил, он совсем не ожидал такого развития событий. Перед главным режиссером и заслуженным деятелем искусств сидела сейчас не Галатея, не Дездемона и не Джульетта, а, скорее, дерзкая Катарина. Но сможет ли он укротить эту строптивицу?
— Ты болтаешь ерунду, опомнись, успокойся, — сказал он дрожащим голосом, — я никого не убивал и никого не нанимал для этого. Твой богатый любовник погиб в результате несчастного случая, только и всего.
— Я вам не верю, — прошептала девушка.
Дубровин встал со стула, собираясь уходить, но потом все же остался.
— Еще раз прошу тебя успокоиться, — сказал он, — да, я предпринял кое-какие шаги, но речь шла совсем не об убийстве, и полиция мне верит.
— Что же вы сделали?
— Нанял частного детектива, он следил за вашими встречами и предоставил мне соответствующие фотоснимки.
— И вы…
— И я передал их жене твоего Горелова. А вот за ее действия не ручаюсь, я лишь надеялся, что она устроит скандал своему благоверному и тем самым прервет ваши отношения. Все, хватит об этом. Нам обоим предстоит важный день, до завтра.
— Нет, постойте, мы еще не все обсудили. Если сказанное вами — правда, то вы все равно косвенно виновны в смерти Павла, пусть даже в результате действий его жены. Поступок ваш низкий и подлый, так не поступают порядочные люди.
Обвинения любовницы разгневали режиссера, он побагровел и начал быстро говорить, повышая голос с каждым словом: