– Чё ты вон там видишь, братан? – спрашивает Сайм, пытаясь заглянуть в голову вот такого Дэнни Мёрфи, стараясь понять, каково смотреть на мир его запавшими, бегающими юркими глазами. Это упражнение наполняет его жгучей неприязнью и ощущением, что, стерев с лица земли это чепушило, он окажет человечеству услугу. Он обнимает Спада за худое дрожащее плечо, свободной рукой плавно доставая из кармана короткую дубинку.
– Хазэ… ну типа там здания, магазы и все такое…
Резким движением хищника отскочив назад, Виктор Сайм жахает Дэнни Мёрфи по голове. Майки Форрестер, вынужденный свидетель, ежится от стыда и омерзения, пока нападающий цедит сквозь сжатые зубы:
– А щас чё видишь?!
Спад заходится в первобытном крике, охваченный приступом тошноты и ужаснейшей болью, словно череп треснул и в середину мозга забили гвоздь. Слава богу, длится это всего пару секунд, и он чувствует, как изо рта вытекает блевотина, а навстречу поднимается пол.
Тотоха начинает тявкать и затем лижет Спаду голову. Майки становится красным как рак, нижняя губа у него дрожит. Глаза Спада глубоко закатились, он слабо, но различимо отдувается. Сайм поднимает собаку, та горестно скулит.
– Никада особо цуциков не любил, – говорит он Майки, чье лицо становится теперь похоронно-серым.
В самом просторном люксе того подвального помещения, что Виктор Сайм использует для своей коммерческой деятельности, окон нет, а главное место занимает красная бархатная портьера. Все остальное освещено снизу вмонтированными в пол светильниками и украшено россыпями алых подушек с золотой кружевной каймой. Они усеивают отшлифованный и покрытый лаком деревянный пол. Еще одна изюминка этого номера – большой телевизор с плоским экраном, закрепленный на стене.
Виктор Сайм держит в руках пульт управления: изображение на экране выключается. Владелец только что воспроизвел перед Юэном Маккоркиндейлом видео, на котором тот совершает половой акт с Жасмин, и медику пришлось смотреть с немой мукой.
– Зачем мне это показывать? – вздыхает подиатр.
– Чёбы до тибя донести, дражайший доктор, – Юэна аж передергивает от елейного пародийного акцента морнингсайдовского чайного зала, – чё ты по уши, нахуй, в говнище. В общем, док, ты сможешь с ниво выбраться, если правильно разыграешь карты.
Юэн снова неудержимо скатывается в глубокое, бессильное молчание.
Больной, который, сидя в углу, изредка перемежал просмотр видео презрительными вздохами, сыпля Юэну соль на рану, внезапно встает:
– Класс. Ну я тогда пошел, а вы, ребятушки, сами обсудите условия вашей сделки, раз мои услуги теперь излишни.