— А ты что с ними не поделил?
— Не твое дело, — сказал араб.
— Оно-то конечно, — ответил Ройти, — только вот что: ты иностранец, я бродяга. По предъявлении липового чека и тебя, и меня запрятали бы на пять лет. Дошло?
Араб окаменел. Эти простые неголографические идеи не приходили ему в голову. Он яростно обернулся к Ройти.
— Хорошо, тогда слушай! Чтоб тебе понятно было — в этой голографии все правда. Снимать надо все по правде, без подделки. Понял, откуда та собачка взялась?
— Понятно. — Ройти отвернул ворот и показал страшные рубцы. — Вот она.
Мелькнула мысль. Идея. Хорошая идея.
— Бензин у тебя есть? — спросил Ройти араба. — Где у них пленки, кино это твое поганое где?
Араб понял.
— Бедфордский огонь! — вскричал он. — Слушай еще! Они тебя пичкали лекарствами, чтобы худел, а сейчас накачали гормонами, чтобы ты стал, как пузырь. Чтобы жрал за троих. Скоро станешь, как пузырь, не узнает никто. Чтобы не было живого тощего привидения замка Бэдфорд. Комната в конце коридора — там все управление. Кристаллы, желатиновые матрицы, пленки. Шифр в наборном замке — 343 КОН.
— Давай канистру, — сказал Ройти.
Он чувствовал зуд в руках, злобу и отвагу, снова был человеком, а не пешкой, уколотой гормоном. Ловец удачи чувствовал себя в своей тарелке.
— Не уезжай. Не уезжай без меня. — Ройти хотел сказать, что иначе ему не уйти от собак. Но подумав, добавил лишь: — Пропустишь фейерверк. За озером жди, около плотины.
Араб кивнул и нажал кнопку. Крышка багажника мягко поднялась. Ройти взял пластиковую канистру, там было литров десять бензина. «Сойдет», — сказал себе Ройти и скользнул в темноту.
Он пересек мост, быстро пробежал к лестнице, взобрался на галерею. В госпитальной палате горела лампочка. Доктор был в своем закутке. Ройти задвинул канистру под кровать, когда за перегородкой скрипнул стул. Открылась дверь, свет лег на красный линолеум пола.
— В чем дело? — спросил доктор. Взгляд Ройти упал на толстенную библию на столике возле кровати, старое издание из библиотеки замка. Он взял том, прижал к груди. Потом сделал идиотическое лицо и сказал, вставая и задыхаясь:
— Страшно, доктор… А-а!
Белыми от ужаса глазами он уставился доктору за спину. Скокон обернулся. Изо всех сил Ройти опустил библию ему на голову. Облако пыли сопроводило удар и покрыло распростертое тело. Ройти быстро засунул доктору в рот край простыни, торопясь, связал ему руки шнуром от своего больничного халата, стащил с доктора брюки и надел на себя. Брюки были великоваты даже для располневшего Ройти, но зато теперь он был в цивильном. На его руку перекочевали золотые часы доктора. В карманах нашлось пятьдесят фунтов. «Нормально», — сказал Ройти и быстро прошел в коридор. Канистра ему не мешала.