Чистая прибыли по продаже наших изделий в моей доле составило 37 000 рублей.
Из-за рубежа начало капать по привелегиям ещё 8 500.
Последняя сумма накапливается в Государственном Комерческом банке.
А вот основную сумму дядюшка советует вложить в ссудно-сберегательное товарищество братьев Нефёдовых.
— Очень надёжное вложение. Мы с компаньонами в основном там держим. Подумай.
— Теперь ещё одно, вышли на меня купцы первостатейные, уговаривают заключить с ними прямой договор на производство наших ламп. Все расходы на них, нам отчисляют от прибыли 15 %. Я склонен согласиться, устал я, Николенька, мотаться по губернии. Да и кумпанство своё совсем забросил. Напарники обижаются, мы же почти двадцать лет занимаемся транспортными судами. От Твери до самой Персии ходим.
После обсуждения я поддержал идею дяди. Всех денег не заработаешь, нужно освободить время на другие дела.
В итоги набросали договор по которому торговый дом «Кухтерин и сыновья» с Приуралья и сибирское товарищество «Винокуров и сыновья» производили лампы по нашей технологии и реализовывали их на территории восточнее Урала.
На следующий день я встретился с нашим нотариусом. С ним побывал в банке, где меня признали владельцем счёта. Кстати я вложил на него ещё 20 000 с моей доли.
Осьальный 17 000 рублей разместил в товариществе по рекомендации дядюшки. Раскидал, так сказать яйца по разным корзинам.
Юрист объяснил мне, что мои привелегии продержатся 14 лет по американским и европейским законам. Затем их надо продлять. И напомнил мне о необходимости отчисления налога с дохода в казну в размере 10 %. Это максимальный размер налога из-за большой суммы годового доходы.
Воры, во все времена обирают бедного помещика. Хорошо хоть поземельного налога нет, доходов с деревеньки не имею.
Вечером отмечали с дядюшкой наши успехи. Он уже прилично набрался и лез обниматься.
— Николенька, я же благодаря тебе вышел в первую гильдию, на завись недоброжелателям. Никогда не думал, что сподоблюсь.
Я тоже немного захмелел. Хотел завести разговор про свои задумки с паровыми машинами, но опомнился.
Это надо завтра, на трезвую голову. Так, сытые и благостные, мы полезли в коляску.
— Николай, а поехали в бордель. Ты же даже с девками не общаешься, мужчине надо быть в форме, иначе там отвалится всё к чертям.
И дядя пьяненько захохотал и велел править в бордель.
Я бы на трезвую голову не пошёл. Нет, женщину очень хотелось, но боязно как-то подхватить какую заразу.
Бордель был очень даже приличным в моём понимании. В большой зале какая-то барышня играли на ройяле, несколько вполне достойно одетых женщин весело перемещались по комнате. Мы сели на диванчик, принесли шампанское и к нам подсели три молоденьких девушки. Они растормошили нас, осоловевших после ресторации. Смуглая стройняшка выразительно посматривала на меня, дядя одобряюще кивнул мне и мы направились на второй этаж.