Созданием такого имиджа он и занимался на протяжении всей жизни, сознательно и целенаправленно. И это нисколько не обременяло его, как обременяет публичность людей иного склада. Напротив, он получал от этого удовольствие – и немалые политические и финансовые дивиденды. Ему платили огромные деньги за его репортажи, а потом за книги, не только потому, что они были хороши. Куда важнее было то, что их написал Уинстон Черчилль. Его имя на обложке уже было гарантией читательского интереса. Он обожал позировать фотографам, ему нужна была публика – так же сильно, как необходима она актеру. Но для него сценой была его жизнь.
Разумеется, он никогда не стал бы тем, кем мы его знаем, если бы умел только пускать пыль в глаза. «Миф о Черчилле» опирался на реальные черты его характера, на его подлинные привычки и склонности. При создании своего имиджа, случайно или сознательно, он опирался на архетип «типичного британца» – но в определенном смысле он и был таковым. В нем присутствовали те качества, которые жители Туманного Альбиона традиционно ассоциировали с национальным характером. Уинстон всего лишь позаботился о том, чтобы их подчеркнуть.
«Мое самое заветное желание – завоевать репутацию мужественного человека» (У. Черчилль)
Что же это были за качества? Во-первых, личное мужество, которого он никогда не упускал случая продемонстрировать. Он с энтузиазмом направлялся в «горячие точки» и до начала политической карьеры успел повоевать на четырех континентах, у него над головой свистели пули, он стрелял и убивал. Ни один премьер-министр до него со времен Веллингтона не участвовал так активно в боевых действиях. Поэтому когда в 1940 году он призывал нацию к сопротивлению фашистской гидре, люди поверили ему. Он позировал фотографу с пистолетом-пулеметом Томпсона в руках, и эти снимки облетели весь земной шар. Позировать с оружием в руках? Такого не мог себе позволить ни один политик, кроме Черчилля. Британцы смотрели на это фото и видели: этот человек знает, с какого конца браться за пулемет и как с ним обращаться. Будучи храбр, он мог требовать храбрости от других.
КОГДА ВО ВРЕМЯ ВТОРОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ КАПИТАН А. Г. ТАЛЬБОТ УПРЕКНУЛ ЧЕРЧИЛЛЯ В ПРЕУВЕЛИЧЕНИИ КОЛИЧЕСТВА ПОТОПЛЕННЫХ СУБМАРИН, УИНСТОН ОТВЕТИЛ: «В ЭТОЙ ВОЙНЕ, ТАЛЬБОТ, ДВА ЧЕЛОВЕКА ТОПЯТ ПОДВОДНЫЕ ЛОДКИ. ВЫ ИХ ТОПИТЕ В АТЛАНТИКЕ, А Я – В ПАРЛАМЕНТЕ. БЕДА В ТОМ, ЧТО ВЫ ИХ ТОПИТЕ В ДВА РАЗА РЕЖЕ, ЧЕМ Я»
Вторым исконно британским качеством его характера было чувство юмора. Выражение «английский юмор» недаром стало устоявшимся. Под ним подразумевается тонкое, изысканное, но ядовитое остроумие. Уинстон, возможно, не всегда был изыскан, но его хлесткие реплики, всегда попадающие в яблочко, запоминались и передавались из уст в уста. Он стал героем множества анекдотов, среди которых не так просто отделить правду от вымысла. Например, диалог с женщиной внушительных форм Бесси Брэддок, парламентарием от лейбористов, действительно имел место. Она сделала ему замечание: «Вы пьяны». «А вы уродливы, – ответил Черчилль, – я же к утру протрезвею». Когда Daily Express составляла рейтинг самых забавных оскорблений в истории, эта реплика Уинстона заняла первое место. А вот история про Нэнси Астор, первого депутата палаты общин, – вымысел. «Если бы я была вашей женой, я подсыпала бы вам яд в кофе», – якобы сказала она Уинстону, на что он ответил: «А если бы я был вашим мужем, то выпил бы его». Но один тот факт, что о нем сочиняли такие истории, говорит о многом. Его считали вполне подходящим персонажем для подобных баек.