Долго так продолжаться не будет, но для экстренного потрошения ситуация - удачнее не придумаешь. Если, конечно, осталось кого допрашивать.
Человек, которого он только что подстрелил, был ему известен под именем Алексей свет Данилыча и эта конторская сволочь дважды пыталась его убить. Только вот начав забирать чужие жизни, надо помнить, что найдется и тот, кто захочет распорядиться твоей. Вот как, например, сейчас - когда ницшеанская бездна глазами двух злых усталых бойцов зыркнула на старого особиста…
- Он что, готов? - спросил Шульга у Назгула. - Темно, ни хрена не вижу…
Напарник достал фонарь, направил синий маскированный луч на лежащего. Ткнул его осторожно в бок. Человек в пятне света зашевелился, приоткрыл глаза.
- Ранен, - сказал Назгул. - Пуля в бедро попала, но жив пока, дышит. Сейчас кровотечение остановим и немного поговорим, тайаха ему в бок. Любитель маорийских словечек скинул плоский штурмовой рюкзак, стал доставать аптечку.
- Перевяжите! - прохрипел раненый.
- Зачем? - ехидно поинтересовался Назгул.
- Дам важную информацию. Я генерал-майор… ФСБ.
Назгул и Шульга переглянулись, думали что полковник. Генералы спецслужб просто так для персонального удовольствия в чужой стране по лесам не бегают и заказными убийствами лично не руководят. Стало быть, ему действительно есть что интересное рассказать.
Назгул размотал турникет, перетянул простреленную ногу выше пульсирующей раны, маркером написал время - двадцать один ноль семь. Когда ослабло кровотечение, срезал брючину, снял турникет, обтянул волосатую ногу эластичным “израильским” бандажом. Ну и на всяк пожарный вколол обезболивающее позабористей. Чтобы сделать пациента поразговорчивее.
Генерал задышал ровнее, открыл глаза. Начал оценивать ситуацию, узнал Назгула.
- Это ты!?
- Нет, - съехидничал страховой детектив. - Просто тень. За кольцом пришла…
- Каким кольцом?
Небось за всю жизнь прочитал две книжки, одна из которых - футбольный календарь, а вторая биография Путина, подумал Шульга.
- Да забей, мон женераль, шучу, - улыбнулся напарник. - Давай, начинай исполнять сольную партию “инфа в обмен на жизнь”.
Раненый помолчал секунд десять, словно решаясь, потом вдруг спросил.
- Хотите разбогатеть?
Шульга с Назгулом не сговариваясь рассмеялись.
- Так мы, сам понимаешь, теперь вроде как и не бедные… - сказал Шульга.- Ты что, надеешься откупиться нашими же деньгами?
- Идиоты! - прохрипел лежащий. - Ради тех несчастных десяти миллионов, которые вы случайно подрезали, я бы жопу от стула не оторвал!
Ого. Это ж о какой сумме может идти разговор, по сравнению с которой десять миллионов баксов для него ерунда? Шульга превратился в слух.