Ну насчет воинской службы — это не про меня. В той реальности я имел книжку офицера запаса по специальности командир танкового взвода, в звании старшего лейтенанта. Однако после окончания обучения на военной кафедре и месячных сборов в одной из танковых частей, Родине мои услуги нафиг-танкиста ни разу не понадобились. И это здорово, что для меня так и не нашлось подходящего танкового взвода, и моя военно-учетная карта была навсегда погребена под такими же картами более достойных товарищей. Короче Господь миловал Россию от такого командира, как я. Однако это не говорит о том, что я какой-нибудь убежденный пацифист. Как всякому нормальному мужику мне еще в первой моей жизни иногда хотелось взять в руки ружжо и пойти супротив какого-нибудь супостата, особливо лежа на диване. А здесь с моими чародейскими способностями шанс выжить в любой кровавой схватке у меня вполне себе реальный. Выходит, в данный момент мне предлагают неплохой вариант, позволяющий благополучно избежать той задницы, в которую я угодил по роковому стечению обстоятельств и покидать родину после сурового приговора суда мне не придется. Ну хоть убейте, не нужен мне берег турецкий и Африка с Латинской Америкой мне не нужны. А что касаемо моих прогрессорских планов, так лучше воплощать их здесь с пользой для своего народа, а не каких-то там папуасов. Короче, решено.
— Господин Овчинников, примите мою искреннюю благодарность за ваше предложение. Я готов верой и правдой послужить Царю и Отечеству.
[1] Герой исказил расхожую французскую фразу — Ç'est la vie — такова жизнь.
Сознаю свою вину.
Меру. Степень. Глубину.
И прошу меня направить
На текущую войну…
Л. А. Филатов.
— Уважаемые господа, прошу поднять бокалы за благополучное разрешение, казалось бы безвыходной ситуации. — голос полковника от инфантерии в отставке Родионова Владислава Терентьевича градоначальника уездного города Боровеска слегка подрагивал от переполняющих его радостных эмоций, а также ранее принятого игристого вина. — Предлагаю отметить нашего славного Геннадия Петровича. Если бы не он…
Городничий не стал глубоко вдаваться в суть того, что могло бы случиться, если бы хитроумный штабс-капитан не избавил город от крайне опасного сидельца — всем присутствующим было и без объяснений понятно, каким семейным беспределом грозил им суд над Андреем Воронцовым. А теперь, когда все так здорово разрешилось, можно немного расслабиться в лучшей ресторации Боровеска с неброским названием «У Протвы».
Тост господина Родионова был принят уважаемой публикой с энтузиазмом. Присутствующие дружно поднялись с мест и столь же дружно поддержали Родионова.