В поле было уже довольно людно. Трудовой день начался с восхода солнца. Одна за другой подкатывали машины и привозили колхозников. У всех довольные загорелые лица, смеющиеся, радостные. Вот автомашина привезла в поле новую группу молодых колхозниц, они заняли места по всей линии огородных посадок и, не теряя времени, взялись за работу.
Стараясь никого не отвлекать, Паша разгрузила машину, уложила запасные части в кладовой. Потом снова пошла в поле. Подъехал на своем мотоцикле Дмитриев.
— Антон? Откуда?
— Вернее, куда. Еду на дальние поля… Прискакал помочь разгружаться…
— Опоздал, все уже сделала сама.
— Одна? Ты не смеешь рисковать.
— Ко мне это не относится, у меня отличное здоровье.
Она рассказала Антону о встрече с Циминдановым, посоветовалась, что надо сейчас делать. Он был настроен вполне оптимистически и крепко рассчитывал на их новшество — почасовой график работы тракторов.
Послышался звук мотора. Мимо них промчалась грузовая машина.
— Звеньевая Валентина Юрьева, — заметила Паша.
Машина остановилась. Юрьева крикнула своим ребятам:
— Дружки, годи балачки калякать! — Хватит болтать! — В мгновение открыла борт машины. Ее новые друзья — молодые ребята — подложили на край кузова бревно, и она по этим бревнам лихо скатывала бочки с водой.
.. В полдень Паша встретилась с Коссе и Пефтиевым. Втроем они побывали на кукурузных полях, проверили состояние и готовность машин.
Без четверти восемь вечера, бледная от усталости, Паша въехала во двор мастерской. Дмитриев уже ожидал ее.
— Радуйся, Паша! Почасовой график действует магически, — сказал он, — правда, пришлось несколько повозиться с трактором Борлова, не в порядке были насосы и фильтры, но тем не менее из графика не вышли. Порядок полный. Хочешь, проверим еще раз?
Паша поблагодарила его за добрые известия и пошла домой. В этот вечер Москва передавала концерт ее любимого певца Козловского.
— Ах так, — раздался позади нее молодой голос, — тогда я побежал переодеваться.
— Пошли, Виталик, — обняла его Паша.
Обычно дневная смена трактористов продолжалась десять часов. Каждый участок для пахоты и сева Паша делила на десять ровных отрезков. По всему полю их отмечали вешками. Вместо последней вешки Паша ставила красный флажок.
Это финиш. Но добраться до финиша не так-то легко. От тракториста требовалось, чтобы он в установленное графиком время отлично обработал поле и чтобы его машина была в хорошем состоянии. Только в этом случае тракторист получал право водрузить красный флажок на свой трактор.
Степан Коссе на большом массиве сеял ячмень. Дисковые сеялки шли за трактором развернутым строем на жестком сцеплении — одна за другой.