В этом месте торопливый голос прервал ее:
— Скажите, Прасковья Никитична, на больших ли площадях вы сеете озимые?
Паша не растерялась.
— Да, озимая пшеница — основная культура в нашем хозяйстве. Мы сеем ее на огромных массивах, но только по глубоко вспаханной почве и по черным парам. А такие приемы в сочетании с комплексной механизацией дают солидные прибавки урожая.
— А как обстоят дела в соседних колхозах? — поинтересовался министр.
— Вот, например, в колхозе имени Кирова… он находится в одинаковых условиях с «Запорожцем», а урожаи получает низкие. В том же 1946 году колхозники получили там вкруговую по восемь-девять центнеров озимой пшеницы с гектара, примерно в три раза меньше, чем в «Запорожце». Почему же получился такой разрыв? Оказывается, соседи паши пахали мелко, по нечистым парам, и неудивительно, что озимые уродились намного хуже, чем даже яровые.
— Верное наблюдение, — заметил министр.
— Не знаю, права ли я, но мне думается, что в наших условиях юга и юго-востока, где весной и летом дуют суховеи и к тому же выпадает мало осадков, чрезвычайно важно и крайне необходимо практиковать глубокую пахоту, осеннее боронование и посев по черным парам.
— Ваш опыт в этом отношении весьма убедителен, — с похвалой отозвались ученые. — Будем вместе искать дальнейшие пути для повышения урожайности.
— От нас, работников науки, — сказал академик Трофим Денисович Лысенко, — многое зависит, чтобы богатейший опыт старо-бешевских механизаторов распространить на всю страну.
— И его надо распространить обязательно! — подчеркнул министр. — Чем скорее, тем лучше… Насколько мне известно, работники сельскохозяйственной академии уже приняли меры для того, чтобы научно обобщить опыт старо-бешевских трактористов.
— Да, это так, — заметил Трофим Денисович Лысенко, — но обобщения наши уже несколько устарели. Надо собрать новые данные об их работе для теоретического обобщения и практического применения в колхозном производстве.
— А они у нас под спудом не лежат, — волнуясь, сказала Паша, — пусть ученые приедут к нам, и мы раскроем все наши секреты.
— Надо думать, ученые приедут за вашим опытом, — заверил Трофим Денисович, — а я-то уж обязательно выберусь.
— Очень рады будем, Трофим Денисович, еще раз видеть вас у себя, — сказала Паша. — Мы уже имели приятный случай убедиться в вашей доброжелательности к нам, старо-бешевским земледельцам.
Коллегия затянулась до позднего вечера. Усталая, но счастливая, Паша слушала прощальные слова ученых, агрономов, их теплые пожелания дальнейших успехов.
Она вышла из министерства без четверги одиннадцать. На улице было холодно, дул свирепый ветер, срывался колкий снег, но Паша всего этого не чувствовала.