Условность доказательства через цитирование Писания, возможно, в какой-то мере, понимал и сам Павел, достаточно часто произвольно вырывая из контекста нужную ему строку и связывая её толкование по принципу «общего слова» или «похожести ситуаций».
Отношение пророчества «так многочисленно будет семя твое», данное Аврааму к надежде «сделаться отцом многих народов», очевидно, достаточно условное. Но, как уже говорилось, для Павла главным было увлечь своих слушателей, погрузить их в общее эмоциональное поле совместности переживаний обретённого будущего.
Причем иудеи, по-видимому, относили эти ожидания к судьбам своего народа в его многочисленности и процветании.
Слова «поверил с надеждою», «не изнемогли в вере», «не поколебался в обетовании Божием в неверии»», «пребыл тверд в вере»» сконцентрированные в нескольких стихах (4:16–23), следующие друг за другом, и прочитанные с энергетическим пафосом, вполне могли производить необходимое впечатление. И пример Авраама, к которому относятся эти слова, и вера которого «вменялась ему в праведность», что «впрочем не отношении к нему одному написано, что вменилось ему, но и в отношении к нам, верующим в того, кто воскресил из мертвых Иисуса Христа Господа нашего (4:23–24).
Павел, очевидно, надеялся донести эту уверенность до своих слушателей, совершая переход от «твердости в вере» Авраама к доверительной вере в Бога Отца, воскресившего Иисуса Христа, для их оправдания в безвозмездности своего жертвования.
Но вера, благодаря которой «мы имеем мир с Богом», нами получена не нашими заслугами, напоминает Павел, но «через Господа нашего Иисуса Христа, через которого верою и получили мы доступ к той благодати, в которой стоим и хвалимся надеждою славы Божией» (5:1–2).
Ещё раз напомним, что Павел, как иудей, не мог себе представить прямой контакт с Богом – он непременно нуждался в посредничестве. И Христос для него и был, в первую очередь, такого рода посредником. Да и себя он, как уже говорилось, также предназначал в качестве посредника между Христом и людьми. И это посредничество ощущалось им не только в надеждах, но и в «скорбях», кои для Павла были непременными спутниками и условиями успешности его подвижничества: «но хвалимся и скорбями, зная, что от скорби происходит терпение, от терпения опытность, от опытности надежда, а надежда не постыжает, потому что любовь Божия излилась в наши сердца Духом Святым, данным нам» (5:3–5). В Посланиях Павла отрывки такого рода, наполненные впечатляющей поэтичностью, время от времени сверкают, подобно жемчужинам среди лихорадочного биения проповеднического потока нескончаемой полемики.