Я стиснула руки у себя за спиной, чтобы ему не приходилось и дальше пялиться на мои, оскорбительные для его взора, перчатки.
– Где же ваш конь, сэр? – Я не могла придумать ничего лучше этого вопроса.
– В Чармуте. Грум доставит его в Колуэй-Мэнор. Я решил пройти последний отрезок пути по пляжу, ведь здесь так чудесно дышится.
Из-за спины Джеймса Фута мне махала рукой Мэри. Перехватив мой взгляд, она энергично потерла свою щеку. Я нахмурилась, не понимая, что она имела в виду.
– Что вы сегодня нашли? – спросил Джеймс Фут.
Я замялась. Показывать ему, что у меня есть, означало бы снова представить ему на обозрение мои руки.
– Мэри, принеси корзинку и покажи мистеру Футу, что мы нашли. Мэри очень много всего знает об окаменелостях, – добавила я, когда та поднесла корзину к Джеймсу Футу и вытащила камень в форме сердечка со впечатанным в него изящным узором из пяти лепестков.
– Это морской еж, сэр, – сказала Мэри. – А вот коготь дьявола. – Она протянула перед собой двустворчатую ракушку в форме когтя. – Но лучше всех – вот этот белемнит, самый большой из всех, что я когда-либо видела. – Мэри подняла прекрасно сохранившийся белемнит длиной по меньшей мере четыре дюйма и шириной дюйм, с кончиком идеально конической формы.
Джеймс Фут посмотрел на него и густо покраснел. Я не могла понять почему, пока Мэри не захихикала.
– Прямо как у моего брата…
– Достаточно, Мэри. – Мне удалось вовремя ее перебить. – Убери его, пожалуйста. – Я тоже покраснела. Мне хотелось что-нибудь сказать, но извинения только бы все ухудшили. Уверена, что Джеймс Фут решил, что я нарочно все подстроила, чтобы поставить его в неловкое положение. – Вы будете сегодня на танцах в Курзале? – спросила я.
– Думаю, да, если только у лорда Хенли не будет для меня других планов.
Обычно Джеймс Фут очень определенно говорил о том, что намерен и чего не намерен делать, но теперь у меня было такое чувство, что он оставляет себе немного пространства для отступления. Я догадывалась о причине, но, чтобы удостовериться полностью, сказала:
– Я передам Маргарет, чтобы она вас там поискала.
– Я приду, если смогу. Передайте, пожалуйста, мое глубочайшее почтение вашим сестрам. – Он поклонился и зашагал вниз по направлению к Лайму.
Глядя, как он огибает лужицу среди камней, я негромко сказала:
– Он никогда на ней не женится.
– Мэм? – У Мэри Эннинг был озадаченный вид.
И теперь она называла меня мэм. Старая дева или нет, но я, очевидно, переросла обращение «мисс». Девиц обычно называют «мисс», когда у них еще есть шанс выйти замуж.
– Ничего, Мэри. – Я повернулась к ней. – Что ты хотела сказать мне, когда приплясывала и терла лицо, словно тебя ужалили?