В следующем, 1820 г. страну потрясло известие о восстании в Семеновском полку. Это был один из двух старейших, основанных еще Петром I, полков русской регулярной армии, привилегированный, как и вся гвардия. Шефом полка был сам император Александр I, формально числившийся в списках 1-й гренадерской роты и много внимания уделявший подбору офицеров и солдат полка. Во время войны 1812>-1814 гг. полк участвовал во всех походах русской армии, был при Бородине, участвовал в крупнейших сражениях в ходе заграничных походов. Полк пользовался большим авторитетом и, как пишет историк В. В. Лапин, «был символом боевой славы империи, участником и свидетелем событий, из которых слагалась отечественная 117 история»[117].
В апреле 1820 г. новым командиром полка был назначен полковник Ф. Е. Шварц — потомок незнатного дворянского рода из Смоленской губернии. Боевой офицер, участник Отечественной войны и заграничных походов, Шварц был известен как человек храбрый, но малообразованный и беспощадный к солдатам. Воспоминания современников об обращении Шварца с нижними чинами заставляют думать, что ко времени назначения в Семеновский полк он страдал психическим расстройством, делавшим его особенно жестоким и изобретательным на разного рода издевательства и унижения. Вступив в командование полком, Шварц стал с еще большим рвением, чем прежде, применять здесь жестокую муштру, устраивать бесконечные учения, смотры и проверки. Жизнь полка резко переменилась: солдаты и офицеры не успевали выспаться, отдохнуть, привести в порядок обмундирование. В полку, где были развиты понятия чести, человеческого достоинства, где отсутствовали традиции рукоприкладства в отношении солдат, были свежи заграничные впечатления, быстро росло недовольство новым полковым командиром, прорвавшееся в октябре 1820 г. в открытый бунт. От имени всего полка 1-я гренадерская рота выдвинула требование сменить командира, отменить ненавистные всем, введенные Шварцем, дополнительные смотры и принять меры к улучшению материального положения солдат. Все попытки увещевать гренадеров, предпринимавшиеся высшими чинами Петербурга, результата не дали: рота была арестована и отправлена в Петропавловскую крепость. На следующий день к ней были присоединены еще две роты того же батальона, отказавшиеся повиноваться и требовавшие освобождения своих товарищей.
Даже специально назначенная для следствия по этому делу комиссия вынуждена была фактически оправдать солдат, и ее пришлось заменить другой. 11мператор, узнавший о случившемся будучи за границей, расценил это как проявление грубого нарушения дисциплины, неподчинения властям, еще более пугающее от того, что произошло в армии. Приговор бунтовщикам был вынесен лишь в конце лета 1821 г.: девять с трудом выявленных комиссией «зачинщиков» были шесть раз прогнаны через строй батальона и затем отправлены на каторгу в Сибирь.