Каким оно было, время зрелости ученого, когда он целиком отдался любимой геологии и не порывал с ней до самого конца жизни?
Он всегда просыпается в 5.00, задолго до рассвета, ни минутой позже. Выходит на балкон, поливает цветы, с наслаждением вдыхает пахнущий розами свежий воздух. Потом садится за стол с аккуратно сложенной стопкой писчей бумаги, папками лабораторных исследований.
Пишет он быстро, неровным почерком с характерными изгибами — прочно осевшая в памяти графика арабской письменности, которой он овладевал в далеком детстве…
В 8.00 он выходит из дома, неспешно идет через сквер, известный издавна под названием «Парапет» (ныне площадь Фонтанов), раскланиваясь со встречными. Баку еще не очень большой город. В центре все друг с другом знакомы, а академика Кашкая — в щеголеватой шляпе, в модном плаще «макинтош» с кожаной папкой в руке — узнают издали.
Кашкай ходит этим маршрутом каждый день — мимо «Парапета», мимо памятника Низами — украшения столицы, поднимается по Коммунистической, которая — кто бы мог подумать? — позже будет названа улицей Независимости! Вот и здание Академии.
Широкая мраморная лестница, устланная ярко-красной дорожкой, нестареющей, как и узоры орнамента на фасаде здания. И он уже в кабинете, встречаемый, увы, безвременно постаревшей Дорой Соломоновной, его бессменной помощницей. Пройдут годы, он переберется в новый дом по улице Гуси Гаджиева, но маршрут и режим дня сохранятся без изменений.
Итак, в 8.30 он в своем кабинете. Доре Соломоновне вручается кипа исписанных бумаг. («И когда он успевает написать столько!» — нарочито ворчливо восклицает она.) Час на занятия с педагогом английского языка или чтение зарубежных изданий — и то и другое для того, чтобы поддерживать форму.
В 10.00 Академия оживает, и с этой минуты он — во власти академической бюрократии: заседания президиума, встречи с президентом, переписка с институтами, выезд в университет, составление записок наверх — в ЦК. Напоследок — геохимическая лаборатория, где надо проконсультировать лаборантов, просмотреть анализы, подготовленные сотрудниками. Ближе к вечеру выясняется, что надо идти в оперу или послушать в филармонии знаменитого московского артиста, читающего «Илиаду». А еще Кашкая могли ждать в обществе «Знание», членом руководства которого он является и где он руководит лекторием «Недра Азербайджана».