Для Кашкая, как, впрочем, и для многих членов советской делегации, это был первый выезд за рубеж. Многие из них впервые оказались по ту сторону «железного занавеса». Кашкай фиксирует все значимые события на конгрессе, старается увидеть в подробностях жизнь, как тогда писала советская пресса, «капиталистического рая». Его отчет о конгрессе предельно деловит, он как бы приглашает своих коллег приобщиться к достижениям международного сообщества геологов. На конгрессе он выступил с сообщением «О геологической связи колчеданных и полиметаллических месторождений с кислыми породами».
На организованной к конгрессу выставке демонстрировались труды советских ученых, в том числе и геологов Азербайджана. Вся советская научная литература и геологические карты, представленные здесь, были переданы Институту геологии Мексики. На встрече с геологами США азербайджанский ученый завел разговор о возможности обмена научной литературой, взаимного реферирования работ, установления личных контактов.
Каким-то странным образом этот факт — участие азербайджанских ученых на XX Международном геологическом конгрессе — выпал из памяти современников. Между тем речь шла об экстраординарном событии в истории азербайджанской науки. Для сравнения стоит сказать о том, что великий Вернадский, чья биография насыщена выдающимися событиями, а творчество — гениальными трудами и прозрениями, особо гордился своим участием в первых конгрессах геологов мира. Можно смело сказать, что до того, как «Кюрд овшары» Фикрета Амирова был принят в США и открыл для западной музыкальной культуры азербайджанскую музыкальную школу, азербайджанские ученые — Кашкай, Алиев и Мехтиев — открыли для Запада нашу отечественную геологию.
Упомянутое выше научное сообщение Кашкая представляет тезисы отдельного исследования. Оно — капля по сравнению с его другими фундаментальными трудами. Но это первая теоретическая работа, представившая азербайджанскую науку на столь высоком международном уровне. Так международное сообщество геологов приняло в свои ряды выдающегося представителя азербайджанской науки — академика М. Кашкая. Точно так же в те первые годы оттепели в США завороженно слушали музыку Фикрета Амирова. Конечно, о триумфе симфонического мугама «Кюрд овшары» позже были написаны тома восторженных рецензий и отзывов. О научном сообщении Кашкая на XX конгрессе остался след лишь в газетных вырезках той минувшей эпохи да в трудах конгресса и ученых записках АН Азербайджана.
Что тут поделаешь — геология не может соперничать по популярности с музыкой. Она понятна и представляет интерес только для узкой прослойки людей — специалистов-ученых. Музыка и поэзия являются частью духовной жизни человечества, хотя по-настоящему они понятны также избранным.